Пример? Каждый вечер негнаги выводили нас к какой-нибудь горной хижине, где мы останавливались на ночлег. Они говорили, что хижины эти поставил Стастны Паненка, переходя Броцхуль несколько веков назад со своими Боевыми Псами в поисках Ароматического Молота. Когда мы с Пепси услышали это объяснение, то уже с ног валились от усталости и не стали выпытывать подробности ни о Стастны, ни о его Молоте.

Войдя в первую из хижин, мы были потрясены, обнаружив, что в очаге весело горит огонь, а на столе посредине комнаты накрыт ужин. Но в хижине не было ни души — как и во всех последующих.

Так продолжалось целую неделю — при том, что хижины отстояли друг от друга миль на десять-пятна-дцать. Здорово, конечно, но очень уж загадочно, а потом и страшновато. Вскоре я старалась проглотить ужин побыстрее, то и дело оглядываясь через плечо.

В девятой или десятой хижине нам предстала в общем и целом та же картина, что и раньше. Но за одним исключением: на блюде в центре стола красовалась задняя лапа мистера Трейси — жареная и украшенная веточками петрушки.

Нас начал преследовать дирижабль. Как-то утром мы вышли из хижины и ни с того ни с сего увидели дирижабль. Огромный и надувной, как над стадионом, когда играется важный матч. Только этот летел так низко и близко, что мы слышали гудение его черных моторов. Напугалась я до полусмерти. Непонятно, как ему вообще удавалось маневрировать в узких ущельях. Но как-то удавалось, и с того дня дирижабль неотступно следовал за нами. Мы понятия не имели, кто на нем и что им нужно.

Через горы мы перебрались благополучно — хотя, конечно, никакого сравнения с армией Ганнибала, стремительно скатывающейся на золотых слонах с альпийских вершин и готовой разгромить всех в пух и прах. Мистер Трейси умудрился потерять свою таинственную шляпу, а Пепси прихрамывал, оступившись однажды утром на ледяном поле и далеко не сразу сумев затормозить.

Последний широкий снежный язык вывел нас к зеленому горному лугу, где меланхолично паслись толстые коровы. Со всех сторон доносился аромат высоких сосен, льда и мокрой земли — дар ветра.

Я легла и закрыла лицо руками. Проснувшись через час, услышала смех и быструю болтовню. До чего желанный звук, после долгих дней в тревоге и безмолвии! Приподнявшись на локте, я повернулась к Пепси и мистеру Трейси и увидела, что они беседуют с человеком очень изысканного вида, в смокинге и белых шелковых перчатках. Даже мистер Трейси явно оживился и на каждую реплику незнакомца кивал. Когда Пепси глянул в мою сторону, лицо его освещал ребячий восторг.

— Мам, здесь Стастны Паненка со всем своим отрядом. Это был их дирижабль. Они за нас!

Незнакомец поднялся и приблизился. Взяв меня за руку, он приложился губами к самым кончикам пальцев и отвесил поклон. Истинный джентльмен.

— Дрово прадач, Цульби. Трас-треэч.

— Пепси, ты не подойдешь? Я ни слова не понимаю.

Прежде чем подойти, Пепси срочно обсудил что-то с мистером Трейси. Пес-великан больше слушал, чем говорил. Когда они закончили, Пепси извлек из рюкзачка знакомую первую Кость и принес мне:

— Мам, закрой глаза.

Крепко прижав Кость к моему горлу, он произнес что-то сладкозвучное, но, как всегда, непонятное. Затем он повторил то же самое с моими ушами.

— Мам, теперь ты можешь разговаривать. Потом это пройдет, потому что вообще-то тебе не положено, но пока ты все будешь понимать. Приготовься, это очень быстро.

Эффект был примерно такой же, как если входишь с тихой улицы на вокзал или в аэропорт. В мгновение ока все окружающее обрело голос, который ни на секунду не умолкал.