– Отойдите, пожалуйста, – взывал один из офицеров. Толпа шевелилась, но не отступала.

– Прошу вас! Джентльмены! Леди!

Офицер явно не привык иметь дело со штатскими, его уговоры не возымели ни малейшего эффекта. Раздраженный, он повернулся к помощнику и сказал сквозь зубы:

– Черт с ними. Включай.

Тот повернул рубильник. Что‑то загудело.

На полу лежал только что смонтированный плоский металлический диск, соединенный проводами со странным оборудованием. Воздух над ним внезапно сморщился и задрожал. Диск наполнился ярким солнечным светом, как будто отворилось окно в другую, более яркую реальность. Ученые заморгали, кое‑кто прикрыл глаза руками, стараясь между пальцами разглядеть – что происходит.

– По‑моему, там… – начал кто‑то, но его заглушили восклицания остальных.

Сквозь сияющий диск уже шли один за другим участники затерянной экспедиции. Первым двигался Лейстер, судорожно прижимавший к себе кипу записей, и Тамара с копьем в руке. За ними Джамал, расплывшийся в широкой улыбке, увидев изумленные лица встречающих. Следом появились взволнованная Лай‑Цзу с Натаниэлем на плечах, Патрик, Далджит и все остальные.

Кто‑то в зале неуверенно зааплодировал. К нему присоединились остальные.

Пожилой мужчина, совершенно лысый, но с пушистыми седыми усами, подался вперед и с благоговением принял бумаги из рук Лейстера. Поколебавшись, он с восторженной улыбкой поднял их над головой.

Аплодисменты усилились.

Тамара судорожно сжала копье, растерявшаяся, ослепленная вспышками фотоаппаратов. Сколько народу, а от нее, наверное, дурно пахнет! Она поглядела на нарядных людей в зале, потом на своего Урода и с внезапным отвращением сказала:

– Заберите эту штуку.

К ней тут же протянулись десятки рук.

– Если вы не возражаете, мы поместим его в одну из наших экспозиций, – сказала смутно знакомая Тамаре по той, прошлой жизни женщина. Как же ее звали? Линда Дек или что‑то в этом роде. Из Смитсоновского музея.

– И… может быть, ваше украшение?

Тамара дотронулась до висевшего на шее трофейного зуба, на котором Патрик вырезал довольно удачную копию фотографии – той самой, где она, ликуя, стоит над поверженным тираннозавром. Тамара сверкнула зубами и низким, угрожающим тоном прорычала:

– Его вы получите только с моего трупа.

Женщина в испуге отшатнулась, Тамара вдруг поняла, какими дикими они все выглядят.

– Да не бойтесь, – как можно более миролюбиво сказала она. – Поставьте меня в душ, дайте три куска мыла, и все будет в порядке.

– Мы зарезервировали вам номер. – Женщина протянула ей ключ. – И всем остальным тоже. Там есть и чистая одежда.

– Спасибо, – отозвалась Тамара. – Держите копье.

Патрик обеими руками держал диски с фотографиями, любовно обернутые мягчайшими кусками кожи троодона. Они были до отказа заполнены снимками и пересняты порой по нескольку раз. Какой‑то мужчина в деловом костюме попытался забрать их и рассмеялся, когда Патрик оттолкнул его руки.

– Разве так обращаются со своим издателем?

– Что?

Мужчине удалось наконец завладеть дисками. Взамен он сунул в руки Патрику авторский экземпляр книги, которая, судя по выходным данным, будет издана через несколько месяцев. Тот недоверчиво перелистал страницы. Анкилозавры барахтаются в илистой реке. Тираннозавр подозрительно поднял голову от недоеденной добычи; из пасти ручьем стекает кровь. Птеранодоны низко парят над серебряной гладью озера. Невезучий дромеозавр, растоптанный могучей лапой трицератопса.

Увидев фотографию титанозавров в сумерках, Патрик поднял голову.

– Отпечаток слишком темный. Не видно деталей.