– На основании чего вы делаете такое заявление? – продолжал Неверов.

Я стала загибать пальцы:

– Красная одежда, брелок с ключами от «Рено», светлые волосы, кепка на голове.

Неверов почесал висок.

– Вот тут у меня заявление от гражданки Колосовой М.Е. Ее «Жигули», стоявшие на улице Михалкова, злостно поцарапала ключом блондинка в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, худощавого телосложения, стрижка короткая, одета в джинсы и черную куртку. Зачем вы, гражданка Романова, над чужой тачкой поиздевались, а?

На секунду я оторопела, потом не смогла скрыть возмущения:

– Вы что? Я даже не знаю, где находится эта улица! И не имею замашек вандала! Зачем мне уродовать чужой автомобиль?

Анатолий Михайлович обнажил в улыбке гнилые зубы.

– По описанию вы прекрасно подходите. Ну, поняли теперь, что одежда – не примета?

– Сейчас повсюду много камер, – не успокаивалась я, – а наезд произошел на улице, где есть пара магазинов. Просмотрите записи их наружного наблюдения.

– Ну и?.. – спросил Неверов.

– Вероятно, в объектив попал номер машины, – зачастила я. – Еще можно с помощью аппаратуры выделить шофера, прогнать изображение по базе.

– Какой? – не понял полицейский.

Я снисходительно взглянула на него.

– Программа распознавания лиц. Она поможет…

Анатолий Михайлович расхохотался:

– Сразу понятно, какими телесериалами вы увлекаетесь! Нет у нас новомодных примочек. Анализ крови на алкоголь в лаборатории сделать не допросишься. Спасибо вам за сигнал, непременно проверю Дроздову. Жаль, что вы не знаете отчества и года рождения гражданки.

– У нее есть дочь, Алина, – добавила я.

– И ее тоже изучу, – с самым серьезным видом пообещал Неверов. – Идите спокойно домой или на работу. Еще раз примите благодарность за проявленную бдительность и гражданскую ответственность, вы очень помогли в расследовании. До свидания.

Глава 7

Я выскочила из кабинета, не отказав себе в удовольствии стукнуть изо всей силы дверью о косяк. Наивно ожидать, что, изменив название структуры, можно таким простым способом превратить ленивых, безынициативных, не желающих работать сотрудников во вдумчивых, неравнодушных к чужой беде профессионалов. Если человек мент, то он им и останется, даже получив на лоб печать «суперполицейский».

Кипя от негодования, я позвонила Вене и спросила:

– Можешь найти Катю Дроздову?

– Хороший вопрос, – ответил парень. – Отчество? Возраст?

– За тридцать, – пробормотала я, – худенькая, блондинка. Имеет дочь Алину, той лет семь‑восемь. Вообще‑то я плохо определяю на взгляд возраст как детей, так и взрослых, но сразу поняла: девочка отстает в развитии, ей по уму и трех еще нет. Дроздова владеет машиной «Рено» зеленого цвета. Это все.

– Не густо, – протянул Вениамин, – но можно попробовать. Что у тебя случилось?

Я рассказала про Егора и свою беседу с противным Неверовым. Греков развеселился:

– Лампа, ты даешь! Рядовому менту брякнула про программу распознавания лиц…

– У вас в лаборатории она есть, – надулась я.

– Как‑нибудь поинтересуйся у мужа, сколько денег ему стоило установить и отладить систему, – продолжал веселиться Веня. Потом вдруг стал серьезным. – Интересно, полицейские догадались взять одежду погибшего на анализ? На ней вполне могли остаться частички краски автомобиля. Ты не в курсе, на месте ДТП работали эксперты?

– Полагаю, нет, – снова разозлилась я.