– Кто?

– Было бы безумием открыть тебе мой источник информации.

– Почему осведомитель пришёл к тебе? Почему не в полицию?

– Видишь ли, в чём дело, Энди. Многие здесь не любят средства массовой информации, но всё-таки они больше любят СМИ, чем полицию. Ты же знаешь, „жучки“ всё время нам что-то нашёптывают.

– Вы платите за информацию? – ворчливо спросил шеф.

– Зачем нам за неё платить? Мы её не просим, мы её не хотим, мы не можем ею воспользоваться.

– Так что ты выяснил?

– Флойд не фокусничал с финансами, но он нанял на работу кого-то, кто именно этим и занимался. Этот человек подделал бухгалтерские книги, чтобы обмануть вкладчиков, а Флойд оказался недостаточно смышлёным, чтобы догадаться, или был слишком занят своими поездами. Тогда настоящий мошенник бросил тень подозрения на Флойда, заставив его исчезнуть именно в тот момент, когда она уже спланировала его убийство.

– Она?! – спросил Броуди с несвойственным его профессии изумлением. – Ты имеешь в виду – его секретарша?

– Да. Она делала вид, что служила у него секретаршей, а на самом деле была вторым по значению членом команды: её наняли, дабы она внедряла новые методы учёта, – и она этим успешно занималась! Она не только скрылась с добычей, но даже не заплатила наёмному убийце. Следователи допрашивали её в Техасе, но дали ей ускользнуть.

– Она заявила, что её уволили за то, что она обвинила президента Ламбертауна в сексуальных домогательствах, – объяснил Броуди.

– Ладно, теперь я хочу показать тебе видео с Ламбертаунским прогулочным поездом, если, конечно, сиамцы позволят нам воспользоваться их телевизором. Подозреваемая появляется в нескольких кадрах.

– Почему бы тебе не обзавестись собственным телевизором? – ворчал шеф, взбираясь по лестнице на верхний балкон. Сиамцы следовали за ними, а затем вырвались вперед, чтобы занять единственный стул.

– Прошу прощения, в этой комнате нам придётся постоять, – извинился Квиллер. – Теперь внимательно ищи среди новых пассажиров сногсшибательную особу женского пола в брючном костюме, ещё она есть с Флойдом в вагоне-ресторане.

Кассета шла. Броуди смотрел. Коко в перерывах издавал свое „ЙАУ“.

– Так где тело? – спросил шеф полиции, пока Квиллер перекручивал кассету обратно.

– Никто не знает. Это уж пусть выясняют твои парни. Сам наёмник был убит в этой драке в таверне „У путей“, а его сообщник попал в аварию и умер. Если тебе удастся найти тело, думаю, судебная экспертиза покажет, что Флойда убили несколькими ударами плотницкого молотка по голове.

– И ты хочешь, чтобы я поверил твоим рассказам? Ладно… Спасибо за развлечение. Это было лучше, чем спектакль, который я смотрел в четверг вечером. – Они стали спускаться с галереи. Проходя мимо одного из больших окон, Броуди сказал:

– Ты должен расчистить эти джунгли и построить мотель.

– Именно в дальнем конце этих джунглей, – ответил ему Квиллер, – Эдди, сын Флойда, получил смертельные ранения, когда его бульдозер перевернулся.

– Должно быть, правду говорят о проклятии Тривильена.

Проводив своего гостя до стоянки, Квиллер, прежде чем войти в дом, несколько раз обошёл вокруг амбара. Когда он открыл входную дверь, что-то бросилось ему под ноги, чуть не повалив его на пол. Это был Коко, вылетевший из двери подобно пушечному ядру!

– Коко! Назад! – заорал Квиллер, но котуже мчался огромными прыжками по дорожке фруктового сада. Человек с криками поспешил за ним. Кот не останавливался. До Тривильен-роуд было сто ярдов, и зверёк покрывал их со скоростью газели.