Чтобы узнать новости этого часа, Квиллер вернулся в автомобиль и настроился на волну местной радиостанции. Он услышал следующее: «Сообщают об одной жертве стихийного бедствия в Мусвилле. Эрнестина Боуэн погибла в домике на колесах, который упал в провал и был погребён под тоннами песка. Она работала поваром в ресторане "У Оуэна". Её муж исчез неделю назад в результате несчастного случая на озере. Супружеская чета приехала из Флориды, чтобы открыть в Мусвилле летний ресторан».

Рядом с машиной Квиллера стоял зелёный фургон Джона Бушленда. Фотограф, несомненно, делал снимки «с земли», в то время как с зависшего над местом трагедии вертолёта велась съемка «с воздуха». На обороте своей карточки Квиллер написал Буши записку и засунул её под «дворник». Потом заметил в толпе Фила Скоттена, подошёл к нему и спросил:

— Лодки сегодня выходили?

— Выходили, но поздно, — ответил рыбак. — Я теперь не каждый день хожу на озеро, занят — веду счета компании. Услышал новость по радио и пришёл сюда посмотреть своими глазами. Никогда не думал, что такое случится на моем веку.

Квиллер печально кивнул.

— Там работала собака шерифа, она и откопала жертву. Это Датч, немецкая овчарка-спасатель. Очень умный пёс, у него прекрасный нюх и острое зрение, и он никогда не отступает! Одна из лучших поисковых псин. Эйнштейн обучен как многоцелевая собака. За свою пятилетнюю службу унюхал контрабанды на миллионы долларов. А здесь нужен был поисковый пёс. Датч нашёл как-то охотника на оленей, который отправился один в лес, упал и сломал ногу… а потом ещё старую леди, что в снежный буран ушла из «Тихой пристани».

— Если бы я завёл собаку, — сказал Квиллер, — то непременно немецкую овчарку.

— Лучше не бывает. Помните кровавое побоище на футбольном матче между Содаст-Сити и Локмастером? После этого на соревнования стали приводить Датча — и никаких тебе неприятностей. Одного присутствия собаки достаточно, чтобы удерживать энтузиазм зрителей в должных рамках. Мой старый товарищ по колледжу из Центра работает в полиции кинологом, я попрошу его присмотреть вам овчарку, которую собираются отправить на пенсию. Если, конечно, хотите.

— О… пожалуйста!

— Собираете материал о катастрофе для статьи?

— Нет, я как раз был там, когда всё произошло. Жду, когда откроют дорогу вдоль берега для машин, идущих на восток.

Когда Квиллер вошёл в коттедж, сиамцы встретили его явно обеспокоенные, они чувствовали: что-то неладно.

— Ужасное зрелище, — поделился с кошками Квиллер. — Мы ничем не в силах помочь, поэтому завтра утром отправляемся домой.

Он накормил их и долго расчёсывал щёткой, чтобы успокоить страхи. Довольные, они нежились в лучах вечернего солнца на веранде, когда на лужайку выехал зелёный фургон.

Буши выпрыгнул на землю, размахивая карточкой, на которой Квиллер недавно написал: «Жду на Джи-Т на К-ранчо. Кв.»

— Мне необходимо выпить, — заявил Буши. — За последний час я отснял кучу плёнки. Завтра под эту историю отведут большую часть первой полосы плюс масса фотографий.

— Есть джин и тоник. У тебя объектив с собой?

— С собой. А кошки дома?

— Они на веранде, на солнышке, накормленные и причёсанные, так что должны быть сговорчивыми. Мы возьмём туда с собой стаканы и будем разговаривать о чем угодно, только не о кошках и не о фотоаппаратах. И ни в коем случае не думай о снимках: они умеют читать мысли.

Оба расположились в креслах на веранде, выходившей на озеро. Слева от них уголком глаза можно было видеть сиамцев: Коко, принимавшего аристократические позы на своём пьедестале, и Юм-Юм, вытянувшуюся во всю длину на тёплой стеклянной столешнице.