– Bon appetit, – закончил за него Квиллер.

Когда подошёл официант, они заказали: цыпленка по-венециански – для неё и филе по-сицилийски – для него.

За столом беседа шла о… словах.

О том, как Билл Тёмерик объяснял «почему» миссис Фулгров.

О том, что Коко очень нравятся «Старинные побасенки» Джорджа Эйда, потому что книжка такая крохотная.

О том, что Вайолет употребила слово «надевать», тогда как большинство сказало бы «одевать».

На десерт они взяли сливовый штрудель.

ВОСЕМНАДЦАТЬ

В субботу утром всё было тихо. Ни приветственных криков. Ни духового оркестра. Ни телевизионных камер. Был только Роджер Мак-Гилливрей, внештатный фотограф-репортер, подрабатывавший во «Всячине» по субботам и воскресеньям, которого послали осветить событие. Театр К. переименовывали в «Мастерскую искусств».

Огромные буквы, вырезанные из алюминия, были водружены прямо на здание из полевого шпата.

Введён этот стиль был гостиницей «Макинтош», а подсказан дизайнерами Фонда К. Теперь он стал популярным в каменной части города. В данном случае с переименованием была связана интрига: работы велись под покровом темноты, и буквы оставались под брезентом до официального открытия. Присутствовали на нём только Ларри Ланспик и Олден Уэйд, чтобы сняться на фоне обновлённого театра и вручить Роджеру пресс-релиз.

Квиллер был одним из приглашённых зрителей: как-никак, а новое название исходило от него. Новое название знаменовало новые инициативы Театрального клуба: уроки по актерскому мастерству, постановка голоса, курсы театрального гримера, работа с декорациями – всё под руководством Олдена Уэйда.

Пожелав новому начинанию успеха, Квиллер поспешил домой – в амбар, чтобы приступить к выполнению собственной программы: отправке своего хозяйства в Индейскую Деревню… и сочинению книги об историческом монстре Хиббард-Хаузе. Сейчас ему нужно было собрать рассказы о «большом доме на холме» от людей, которые в нём бывали.

Он снова обратился к Бородачу с предложением работы – была у него и ещё одна личная причина для разговора с этим молодым человеком.

Видимо, сиамцы чувствовали, что, пересекая лесной массив, приближается друг, и разыгрывали в кухонном окне сцену «Мы тебе несказанно рады»,

– Из-за чего они так бесятся? – спросил Кеннет.

– Из-за тебя! Поговори с ними.

– Эй, кошки!

– Садись к стойке, – предложил Квиллер. – Я разморозил сдобные булочки от Селии Робинсон. Надеюсь, ты пьёшь крепкий кофе. Ты знаком с Селией? Замечательная женщина. Когда я сюда переехал и начал заниматься одним небольшим расследованием частного порядка, она была моим секретным агентом. – Он наблюдал за реакцией Кеннета. Она последовала незамедлительно, но была сдержанной. – Теперь о Хиббард-Хаузе. С документами ты прекрасно справился. Но нам ещё необходимо собрать личные воспоминания старожилов, посещавших Хиббард-Хауз и – или – знавших эту семью. Твоим первым источником будет архив в публичной библиотеке. Следующее задание – звонок Торнтону Хаггису, историку-краеведу, чтобы получить имена членов Клуба старожилов, которым за восемьдесят. Я предупрежу его о твоём звонке.

Кеннет записывал.

– Я скажу Торну – он любит, чтобы его так называли, – что живые сюжеты лучше, чем дюжина мёртвых тел. Мой совет: договаривайся об интервью на субботу или воскресенье. Тебе понадобится машина для разъездов.

– Я могу попросить у Пегги её тачку.

– Нет. Ты не мальчик на побегушках, ты – профессионал.