– Вспомнила, вспомнила. Я как раз думала о вас, Квилл. Не хотите ли заглянуть ко мне на чашку чая?

Квиллер отправился в город пешком – в последний раз до апреля – и вскоре уже сидел в шикарной викторианской гостиной, попивая жасминный чай и слушая воспоминания Мэгги о Хиббард-Хаузе. Он прослушал истории о том, как Четвёртого июля – в День независимости – не справились с фейерверком, и все ужасно испугались… как чёрный медведь приплёлся к задней двери и ужасно напугал кухарку… как пошли весёлой компанией по бруснику и заблудились в тридцатиакровом лесу.

– Вы всё правильно поняли, Мэгги, – одобрил её Квиллер. – Пожалуйста, не бросайте ваших воспоминаний. Я отбываю на зиму в Индейскую Деревню и сразу же сажусь за книгу, но прежде мне надо составить её план и четко продумать концепцию, чтобы заинтересовала читателей.

Он допил чай и встал.

– Погодите минутку! Сядьте! – сказала она.

Он сел.

– Что вы думаете о внезапном замужестве Вайолет, Квилл?

– Что я могу сказать? Любовь – что молния. Куда только не ударяет.

– Хотите быть деликатным? Вы же знаете: это брак по расчёту! Вайолет на двадцать лет его старше и невероятно богата! И я говорила вам, что у неё неладно со здоровьем. В последнее время у неё не прекращаются головные боли и, бывает, коченеют руки и ноги, что очень меня беспокоит. И её тоже – не сомневаюсь! Хотя она и старается это скрыть. Я знаю её, Квилл! Мы росли вместе и были как сестры. Мы и теперь близкие подруга. Почему она ничего не сказала мне? Считала, что я буду её отговаривать?.. Что вы знаете об Олдене Уэйде, Квилл?

– Только то, что у него пропасть талантов и приятные манеры…

– И склонность к немолодым женщинам с деньгами?

В одно мгновение Квиллер вспомнил то, что по секрету выболтала ему Дженис: объявление о свадьбе было отложено до той поры, когда Вайолет изменит своё завещание. Он также вспомнил мечту риелтора Виски «шикарно использовать» принадлежащие Вайолет тридцать акров земли.

Мэгги остановилась, у неё прервалось дыхание, краска прилила к лицу.

– Успокойтесь, Мэгги! Вздохните поглубже Вайолет умная, образованная женщина, она, вероятно, знает что делает. Кто её адвокат? Она, наверно, получает все нужные советы.

– Хиббарды всегда держались юристов из фирмы «Хасселрич». Она наверняка не изменила этой фирме.

– «Хасселрич» – в высшей степени уважаемая фирма. Её адвокаты не допустят, чтобы Вайолет сделала что-то неразумное.

– Простите, Квилл. Извините меня за истерику. Просто я… просто мне не с кем было об этом поговорить.

– Ничего, ничего. Я всё понимаю. Теперь Фонд К. тоже заинтересован в будущем Хиббард-Хауза. И я привлеку к этому делу его внимание. Вайолет общалась с вами после объявления о свадьбе?

– Нет. Я пробовала связаться с нею по телефону. Но, по-моему, она меня избегает.

– Прошло всего сорок восемь часов.

– Вы правы, Квилл. Вы сказали то, что сказал бы Джереми, будь он здесь.

В тот вечер Квиллер и Полли поехали в гостиницу «Валун» на берегу озера – на первый за долгое время субботний ужин-свидание. Об электронном каталоге не было сказано ни слова.

– Как Данди? – спросил Квиллер.

– О, он просто счастлив! Он не просто резвится как другие коты в его возрасте, а живо интересуется всем, что происходит в магазине. Ты помнишь столик, на который мы выкладываем книгу недели? Так вот, на днях мы выбрали «Место, называемое счастьем», и Данди вскочил на стол и восседал рядом, словно автор, ожидающий, когда к нему потянутся за «лапографами».

– Чьё это произведение?

– Психолога, доктора Дорит Сейдерс.