Впрочем, никто и не приближался. Лола в своей комнате ласково ворковала с Пу И, потом наступила тишина. Леня по-прежнему не находил себе места. Наконец, уже глубокой ночью, под дверью раздалось тихое вежливое «мяу». Должно быть, Аскольд, как представитель того же семейства кошачьих, решил проявить солидарность.

Леня впустил его в комнату. Кот выгнул спину, распушил усы и взглянул на хозяина выразительными зелеными глазами. Казалось, он хочет сказать: «Не переживай, мы с тобой настоящие мужчины и должны стойко держать удар».

Затем он подошел к креслу и посмотрел на Леню совсем по-другому, с простой и понятной просьбой во взоре. Поняв эту просьбу, Леня с тяжелым вздохом опустился в кресло, и Аскольд тут же вскочил к нему на колени.

Каждый, у кого хоть когда-нибудь был кот, знает: с котом на коленях не понервничаешь. Леня запустил пальцы в густую шерсть на загривке Аскольда и сам не заметил, как заснул.

Проснулся он довольно рано, но, как ни странно, вполне бодрым и выспавшимся. Аскольд уже куда-то ушел. Леня встал и потянулся.

Во сне у него созрело решение.

Тихо, стараясь не разбудить Лолу, он выбрался в коридор, прокрался в ванную, наскоро принял душ, оделся, взял кое-какие вещи и вышел из квартиры. Чтобы не сталкиваться с Лолой, он не стал завтракать дома, а выпил кофе в бистро на углу.

В машине он загримировался — наклеил густые светлые усы, кустистые накладные брови, надел очки с простыми большими стеклами, светлый парик и синюю кепку-бейсболку с крупной красной надписью: «Горэнерго». Взглянув в зеркало, остался удовлетворен: грим очень изменил его внешность, надо надеяться, что в таком виде даже Алла его не узнает. Леня сложил гримерные принадлежности в чемоданчик и поехал к тому дому, куда привела его Алла перед началом событий. К тому самому дому, от которого он ехал, жизнерадостный и умиротворенный, когда судьбе угодно было подкинуть ему встречу с Ириной Крыловой за пять минут до ее смерти.

Оставив машину на некотором расстоянии от дома, Леня направился к знакомому подъезду уверенной быстрой походкой человека, находящегося при исполнении служебных обязанностей.

Перед подъездом стояла, опираясь на палку, рослая массивная старуха, чем-то напоминающая великого полководца Кутузова, хотя и с двумя вполне зрячими глазами. Старуха оглядывала окрестности, как полководец оглядывает поле боя накануне сражения.

Леня поравнялся с ней, вежливо приподнял кепку, достал стопку квитанций и осведомился:

— Бабушка, вы не из четырнадцатой квартиры?

— Тоже мне, внучек нашелся! — густым басом отозвалась старуха. — Лучше бы свет по вечерам не отключали! А то как вечер, так выключают, как вечер, так выключают! Ни телевизор посмотреть, ни чаю выпить…

Леня слегка отступил перед таким неожиданным напором, но быстро взял себя в руки и ответил:

— Это не ко мне, это кабельный отдел, а я из абонентского, я только по поводу своевременной оплаты…

— Вам лишь бы платили, — продолжала кипятиться старуха, — а свет как вечер, так отключают!

Я всегда вовремя плачу, а что с того? И кто платит, отключают, и кто не платит, отключают!

— Так вы, значит, не из четырнадцатой? — по-прежнему не сдавался упорный Маркиз.

— Из семнадцатой! — пророкотала разгневанная старуха.

— К семнадцатой претензий нет, у семнадцатой все уплачено, — сообщил Леня, для виду полистав квитанции, — а вот у четырнадцатой очень большая недоплата, будем разбираться, возможно, придется отключать!

— Не может быть! — Старуха удивленно понизила голос.