– И кем же, интересно, ты меня представил?

– Я придумал тебе имя Тати.

– Тати?! – не сдержал удивления Тутмос. – Но почему именно Тати? Это имя более подходит несмышленому мальчишке, нежели зрелому мужчине!

– Отнюдь, о, благородный эрпатор! Если напряжешь свою память, то непременно припомнишь, что лет пятьсот назад Египтом правил как раз фараон по имени Тати.

– Хорошо, убедил. Впрочем, это, в конце концов, не так уж и важно. Думаю, не случится ничего страшного, если на один сегодняшний вечер я перевоплощусь в Тати…

Улица, где располагались увеселительные дома для богатых горожан, выглядела весьма респектабельно. Фасады практически всех зданий были украшены росписями, изображающими богиню любви и веселья Хатхор в окружении танцовщиц.

Паланкин Тутмоса приблизился к одному из таких домов. Ворота тотчас распахнулись, и гости очутились в тенистой аллее, образованной смоковницами, перемежавшимися с душистыми акациями.

На пороге дома появилась женщина средних лет, одетая в темно-синий хитон, перехваченный по талии замысловатым золотым поясом. Ее шею и запястья украшали ярко поблескивающие даже в вечернем свете массивные украшения, усыпанные драгоценными камнями. Собственно, это и была Рафия, хозяйка увеселительного заведения.

Камосу, равно как и другим завсегдатаям «Дома с акациями» (так они называли между собой заведение Рафии), жизненная история хозяйки давно и хорошо была известна. Будучи совсем ещё юной девушкой, Рафия по воле судьбы оказалась в числе наложниц одного из сегеров, который, несмотря на довольно уже почтенный возраст, по-прежнему был весьма охоч до женских прелестей. Девушек своих старик не обижал, однако когда спустя несколько лет он скоропостижно скончался, Рафия, как третья по счету наложница, осталась практически без средств к существованию. По счастью, природа наградила ее завидной предприимчивостью: она одолжила необходимую сумму денег у ростовщика и, воспользовавшись старыми знакомствами (бывший хозяин неоднократно представлял её своим друзьям – знатным сановникам и зажиточным сегерам), открыла увеселительное заведение для любителей плотских утех. Поначалу Рафия не гнушалась обслуживать посетителей и сама, то есть трудилась практически наравне с нанятыми ею девушками. Но, по счастью, вскоре дела её пошли в гору, и с некоторых пор она оставила за собой лишь статус «почтенной хозяйки заведения».

Тутмос с любопытством разглядывал женщину, приближавшуюся к паланкину. Та оказалась высокой и стройной, а при ближайшем рассмотрении – ещё и хорошо сохранившей остатки былой красоты.

Телохранители-маджаи, молча, расступились перед подошедшей женщиной, пропуская её к паланкину.

– Благородные сегеры! – произнесла хозяйка приятным, доброжелательным голосом. – Спешу сообщить вам, что чрезвычайно рада видеть вас в своём доме.

Камос исподволь бросил на неё многозначительный взгляд, как бы напоминая о достигнутой накануне договорённости.

– Мы тоже приветствуем тебя, Рафия, – произнес он вслух, – и благодарим за гостеприимство.

Рафия улыбнулась:

– О, господа! Благодарить будете, когда увидите красавиц богини Хатхор. Поверьте мне на слово – они бесподобны!

Камос оставил замечание хозяйки без ответа, ибо хорошо ещё помнил любовные ласки жриц, способные довести любого мужчину, независимо от возраста, до исступления. При этом сегер подозревал, что для усиления своих чар девушки используют специальные любовные напитки и ароматические благовония.

Мысленно он уже представил, что произойдет сегодня с Тутмосом.