|
На грязной, в разводах крыше остался отпечатанный прямоугольник. — Психология сексуальности. Зигмунд Фрейд. Как думаешь, пригодится? Я подошел поближе и обнял Нику за талию. — Кому что, а вшивому баня, — пробормотала она. Отстраняться, впрочем, не стала. — Думаешь, мы все это уже знаем? Вот, к примеру, предисловие… Я безуспешно попытался разлепить страницы. — Да что ты мне эту гадость суешь? Дитя тридцатилетнее… Сзади послышались голоса, на парковку вышли Игорь и Сан Саныч. — Развлекаетесь? — ухмыльнулся охранник. Игорь наклонил голову набок и прочитал вслух: — Зигмунд Фрейд. Очерки по психологии сексуальности. Ого, месье знает толк в извращениях. — Так, остряки, дошутитесь. — Я с сожалением выпустил Нику и бросил книгу на капот «форда». — Нашли что-нибудь? Сан Саныч пожал плечами. — Чего тут искать. Сзади ворота, грузовик пройдет. — Только заклинило так, что мы открыть не смогли. Сейчас провозимся, убьем кучу времени, а потом окажется, что никакого генератора нет! Вот если всё на месте, тогда и будем вскрывать. Или грузчики пусть вскрывают, а сейчас надо идти через проходную, — убежденно и с таким видом проговорил Игорь, что стало ясно: этот спор они уже вели. — Подождешь? — тихо спросил я Нику. — Там вроде нет никого, — не очень уверенно ответила она. Я прижался к стеклу, прикрылся ладонями от бокового света. Холл телефонной станции был пуст. Помещение выглядело на удивление чисто, будто время и наводнение обошли его стороной. Остались у стены железные скамейки с обитыми искусственной кожей сиденьями. Напротив них уснул грузный зеленый банкомат. Лишь каменные кадки с сухими палками — все, что осталось от пальм, — напоминали о прошедших годах. Тел я не увидел, но расслабляться не стоило: сколько я здесь ни бывал, пара охранников всегда дежурила на проходной. Их трупы вполне могли оказаться за стойкой в кабинке напротив входа. — Давай так: я зайду первым. Если все нормально, дам отмашку, если нет, ты постоишь тут. Хорошо? — Давай, — не стала спорить Ника. Я чмокнул ее в ушко и взялся за длинную, утратившую блеск ручку. Петли основательно проржавели. Стекло дребезжало, пока я рывками открывал внешнюю дверь. Внутреннюю тоже заклинило, но она сдалась после первого же приложенного усилия. Я осторожно втянул затхлый кисловатый запах и немного расслабился. Пахло отнюдь не розами, но в сравнении с вонью разлагающихся тел — аромат божественный. В холле я вдохнул полной грудью. Трупный запах отсутствовал, за последние три недели мы научились определять его безошибочно. Приятная, хотя и неожиданная новость. Дверь, ведущая на задний двор, была распахнута настежь. Одной проблемой меньше — не надо возиться с замком. На всякий случай я подошел к кабинке охранников и заглянул внутрь. Мертвецов не оказалось и тут. — Чисто! Я огляделся. Правый коридор пустовал. Двери лифтов слева были закрыты. Пыльный восьмигранник настенных часов показывал четверть двенадцатого. Жаль, год не указан. Часы крепили на совесть, даже поднявшаяся до потолка вода не смогла сбросить их на пол. Вертушку проходной заклинило основательно. Я безуспешно пнул ее пару раз, потом подхватил Нику и перенес через матовые прутья ограждения. Игорь едва заметно улыбнулся, но от комментариев воздержался. — Где тут лестница? — Слева, — указал я на запертую дверь. — А охранники? — Он заглянул в стеклянную кабину и безуспешно подергал ручку. — Закрыто. — Не знаю. Может, в туалет или покурить выходили, когда все вырубились. Вон, дверь во двор открыта. Игорь привстал на цыпочки и ненадолго прилип к стеклу. Пробормотал: — Странно. |
