– Подожди пять минут.

– Что? – Сэм разразился гомерическим хохотом. – Я тебе не таксист, куколка! Уговор был подбросить тебя до дома Коула…

– Мне нужно только забрать свои вещи, а потом я возвращаюсь обратно в Новый Орлеан. Тут совсем недалеко…

– До Нового Орлеана-то?!

– Нет, до Шелберна. Тут совсем близко. Оттуда я сама поеду.

– Автобусный проездной тебе в руки, – отмахнулся он. – Я никуда не…

– Прошу тебя, Сэм! – И, вылетев из машины, я громко воскликнула, не оглядываясь: – Я быстро, обещаю!

Рассчитывать, что, вернувшись, я застану серебристый «Форд» на месте, было глупо, но что-то подсказывало мне, Сэм никуда не уедет. Саркастичный грубиян, он ничуть не располагал к себе, но даже брань, донесшаяся мне в спину, не отбила у меня уверенности, что я ему понравилась.

Трясущимися руками открыв дверь в квартиру, я влетела внутрь, едва не снеся приветливо мурлыкающего Штруделя. Сборы действительно заняли пять минут: мокрые вещи, вытащенные слипшимся комом из стиральной машины; пара снеков в дорогу, вода, моя скрипка и самое главное…

Прости меня, Коул. Прости, прости, прости!

Я вытряхнула из его джинсов двести долларов, а в шкафу рядом с детскими фотографиями нашла еще сорок. Этого было мало, но лучше, чем ничего. Я сгребла все подчистую, беспощадно и бесстыдно.

Задержавшись у неприбранного обеденного стола, я все-таки вывернула кожаный мешочек с костяными рунами.

– Следующий город, – приказала я им. – Срочно!

Руны посыпались одна за другой. Опасаясь увидеть в сложившейся вязи Бёрлингтон, я думала, что ответа хуже выдать они уже не могут, но ошибалась.

«Коул Гастингс».

– Что?.. Нет! Это совсем не смешно!

Я смахнула руны на пол, но они не изменили своего значения, упав тем же строем.

– Коул Гастингс… – повторила я эхом и затрясла головой. – Я схожу с ума? Вы не… Я не могу остаться с ним! Солнце… Джулиан! Я не хочу больше находиться здесь, слышите?!

«Коул Гастингс».

Коул, Коул, Коул…

Швыряя кубики и пытаясь добиться от них чего-то другого, я задыхалась от подступающей истерики, пока одна из брошенных костей вдруг не прилетела мне в лоб.

– Ауч!

Зажмурившись, я потерла ушибленное место и увидела лишь, как кубики, всколыхнувшись, разлетелись в разные стороны. Я ползала по полу еще несколько минут, складывая их обратно, чтобы подкинуть в последний раз и вдруг обнаружить, что моя настырность лишила руны их силы.

Рассыпавшись на кухонном столе, они больше не складывались ни в одну внятную вязь – просто набор букв, не имеющий смысла.

– Чудесно, – буркнула я себе под нос, завязывая мешочек и возвращая в рюкзак. – Я сломала фамильные кости. Ну и черт с вами! Разберусь по дороге. Сама!

Трусиха. Лгунья. Предательница. Смириться с клеймом воровки – дело несложное, но растаптывать чувства того, кто впервые за столько лет дал мне надежду и крышу над головой, было жестоко даже для меня. Я не настолько плохой человек… Но мелькающие за окнами «Форда» пейзажи полей, все больше удаляющих меня от Бёрлингтона, убеждали в обратном.

– Мне все еще глубоко плевать на тебя, но… – вдруг заговорил Сэм, облокотившись о руль и развернувшись ко мне всем корпусом, когда остановился на автостраде у вывески Шелберна, как я и просила. – У тебя что-то стряслось?

– Не выдумывай, – ответила я равнодушно, уже выставляя одну ногу из машины.