— Куда ты отправила машину? — Шеф сразу же взял быка за рога, но я-то только что пришла на работу после «веселеньких» выходных и понятия не имела, о чем идет речь.

— Какую машину? — осведомилась я холодно, чтобы показать шефу, что я ни капли не волнуюсь.

— С работами Козлятьева, — процедил шеф.

Козлятьев — это наш постоянный клиент. Он скульптор и все время возит в Европу какие-то глиняные и гипсовые фигуры — на мой взгляд, совершеннейшие монстры. То у него кто-то с козлиной головой и с человеческими ногами, то, наоборот, ноги с копытами, а голова женская. То две русалки сплелись хвостами в неприличной позе, то змея пытается откусить собственный хвост. Но больше всего Козлятьев любит изображать копытных — очевидно, это фамильное. Все мы, сотрудники фирмы, включая шефа, находимся в недоумении по поводу того, кто может покупать за границей работы нашего клиента. Я бы, например, ни в жизнь этого не сделала, даром бы не взяла, даже если бы приплатили, и то бы подумала... Но меня никто не спрашивает, и Козлятьев утверждает, что его работы пользуются большим спросом. Во всяком случае, привозит обратно он гораздо меньше, стало быть, козлы остаются там.

С некоторых пор Козлятьева курирую только я, то есть я отвечаю за то, чтобы работы были запакованы, погружены в машину, оформлены все документы, в том числе таможенные, и машина пересекла границу. Там, в Европе, у них свои порядки, а нам, главное, проследить, чтобы на территории России с грузом ничего не случилось.

— Так куда ты ее дела? — зловещим голосом переспросил шеф.

— Никуда я ее не отправляла! — ответила я удивленно. — Работы остались на складе.

— Вот как? — Шеф внезапно налил полный стакан минеральной воды и жадно выпил.

Я с тоской поглядела на бутылку — мне самой стало жарко и захотелось пить, но он воды мне не предложил, а сама я решила ничего не просить, чтобы шеф еще больше не разозлился. А что он злится, было видно за версту. Но ведь я совершенно не чувствовала себя виноватой и оттого заговорила увереннее:

— Да, машина должна была уйти в пятницу, но во второй половине дня со склада позвонили, что у них ничего не готово, потому что Козлятьев, видите ли, в последний момент решил заменить какого-то козлика на барашка. Или наоборот. Художественные натуры — это же такой народ... да вы и сами знаете. Короче, там надо было заново утверждать все в комиссии, он провозился, а в пятницу при такой жаре в комиссии, естественно, никого не оказалось. То есть вопрос автоматически сам собой перенесся на понедельник.

Я не сказала шефу, что очень по этому поводу обрадовалась, потому что мне тоже нужно было уйти пораньше. Все дела я отложила на понедельник и со спокойным сердцем умотала в парикмахерскую. Самого шефа на рабочем месте не было — он ушел с обеда и повез жену на дачу, а нам сказал, что у него срочное дело. У кого летом в пятницу нет срочных дел вне работы, хотела бы я знать?

В общем, я смотрела на шефа удивленно, а он медленно багровел на моих глазах. Я даже начала беспокоиться за его здоровье, потому что Олешком мы зовем его с легкой руки его жены Вероники, это она вечно воркует по телефону: «Олешек, Олешек...» На самом деле шеф весит больше ста килограммов, не олешек, а настоящий лось. Но вообще-то он больше напоминает бегемота.

При такой комплекции с давлением у шефа нелады, так что я всерьез обеспокоилась.

— Олег Викторович, да что случилось-то? Объясните нормально.

— Нормально? — проскрипел он. — Машина с работами Козлятьева ушла в пятницу со склада и пропала.

— То есть как? — не веря собственным ушам, спросила я. — Как это она могла уйти, если все документы у меня в столе?

— Да? А ты погляди, — ласково предложил шеф.