— Ну вот. А теперь будет течь. Открывайте, бабушка. А то у нас наряд.

Бабушка открыла.

На пороге стояли двухметрового роста слесаря-сантехники. В новых, ослепительно синего цвета импортных спецовках.

— Где у вас кран, бабушка?

— Кран-то? На кухне кран-то. Слесаря прошли на кухню.

— Где?

— Да вон он-то.

Кран был завален три года не мытой посудой.

— Вот что, бабушка, — сказал главный слесарь. — Тут работы на неделю будет.

— Ой!

— Ой не ой, а только придется стену здесь и здесь долбить. И трубу новую вот отсюда сюда вести.

— Ой-ей!

— В общем, бабушка, надо будет отсюда съехать.

— Куда же я, мил человек, съеду-то?

— А это, бабушка, не беспокойтесь. Наш жэк для вас номер в гостинице «Центральная» снял.

— Ой!

— Так что вы спускайтесь. Вас там машина ждет, такая большая, черная. Она вас куда надо доставит.

— Ой, миленькие. Как же я...

— Ножками, бабушка, ножками.

— Да-к у меня тут одежда, вещи разные.

— Григорьев!

— Я!

— Собери бабушке вещи. Да смотри не раздави чего по неосторожности.

— Есть.

— Сейчас, бабушка, он вам все упакует, и вы поедете в свой номер-"люкс".

— А как же я? А чего мне?.. Хоть бы крупы-то взять. У меня пшенки два кило. И баранки. Как мне без баранок, ежели, вы говорите, «люкс». Там, поди, плитки-то нет, чтобы готовить.

— О баранках, бабушка, можете не беспокоиться. Вас в ресторане кормить будут.

— В ресторации? Меня?

— Идите, бабушка, идите. Нам кран ремонтировать пора...

Итого — еще одна квартира с видом на дом Королькова по кличке Папа. С очень удобным видом. Особенно если смотреть сквозь оптический прицел снайперской винтовки...

Глава 48

— Тогда начнем. Помаленьку, — предложил авторитет по кличке Саша Питерский.

И сел.

После того сели все. И сел Папа. Как равный среди равных. Потому что был такой же авторитет, как все прочие.

Пригласившие его на разговор.

— О чем будет толк? — спросил Папа. Как человек, ради которого собрали столь представительное толковище.

— Пусть банкует Гнутый, — высказались все. — Он заварил это дело. Ему и слово держать.

— Хорошо. Я скажу, — поднялся авторитет по кличке Гнутый. — Я скажу от себя. Но я скажу за всех!

Все согласно кивнули головами, делегируя Гнутому представительские полномочия.

— Мы пригласили тебя, Король, потому что у нас к тебе дело. У всех нас к тебе одному. Потому что это дело, которое нужно всем.

Все снова кивнули.

— О чем толк! Разве я когда-нибудь отказывал вам в том, что мог для вас сделать? Разве кто-нибудь может сказать, что я не помог ему в беде, где бы он ни находился — на свободе или у ментов за пазухой?

— Нет. Мы не можем сказать, — ответили авторитеты.

— Я всегда делал то, что мог делать и о чем меня просили, — повторил Папа.

— Но это особое дело.

— Вы все всё за меня знаете! Я не боюсь никаких дел. Если они не против нашего с вами закона.

— Наше дело за закон, — успокоил Гнутый.

— Тогда говорите.

— Нам надо завалить барина. Всем надо.