Глава 28

Выдвинулись мы, потихоньку. Урса на Эгиде впереди, фактически впритирку к ней Мыш, а за ними мы с Нетопырями. Раки полумесяцем двигались, между нами, поддерживая трансляцию — в облаке вражины напускали РЭБ-дронов, устроив ЭМ-шторм.

С комплексом связь была — рачьё пёрло несколько катушек с кабелем, с выходом на несколько ретрансляторов. Довольно забавно выходило — по подземному ходу шёл кабель на ретранслятор, ну и сейчас мы пёрли кабелюки обратно по поверхности, удерживая связь.

В общем, идём мы значит, идём, периодически натыкаясь на разломанные платформы, ну и кратеры от взрывов мин и попаданий ракет. Вражины пока долбятся в вторую стену средними Досами, неся потери, но тяжами не показываясь, что начинало напрягать. Ну и стена, конечно, стальная, но не неуязвимая, поддаётся потихоньку.

Как вдруг на нас, из дыма, выносит совершенно охеревший тяж! Нет, степень его охеревания не поймёшь, но чешет, пидарас такой, километрах на пятидесяти!

— Ты не пройдёшь! — знакомо пискнула Урса, вбивая манипуляторы в землю и перегружая фронтальный щит.

В который вражеский Дос и въехал, причём неизвестной мне модели — эксклюзив какой-то, модель «охреневший гонщик», блин!

Впрочем, заигравший статикой щит выдержал, отбросил тяжа метров на десять назад. Тот забаллансировал, маша манипуляторами, пытаясь восстановить равновесие.

— Огонь!!! — проревел я, начиная стрельбу.

Потому что охренели от вида этого психа все, кроме Урсы.

Впрочем, крик помог, ну и сшибли мы тяжа с ног, а пока он вяло подёргивался, пробились до реактора. Тот и отстрелился.

— Напугал, пидарас такой, — выдохнул я, под согласные хмыки в боевом чате. — Это вообще, что за модель-то? — попробовал присмотреться я, нихрена не понял и махнул клешнёй. — Двинули, тот же порядок. И клювом не щёлкаем!

Выдвинулись, потихоньку. Я первое время дёргался, но потом переключился на Мыша — предупредит, если что. А сам стал отслеживать ситуацию в комплексе и вокруг.

И выходил такой расклад: стена кончится раньше, чем средние Досы и платформы, которыми нас закидывал Рыбак. А тяжи урона не несли, ну разве что те, которых наш рейд разнёс. Не меньше двадцати осталось, по самым оптимистичным прогнозам, оценил я.

И это неважно. Как и то, что ракет уже нихера не осталось, не только в коробах, но и запасов.

— Могильщик, лови запись, — скинул я скучающему деду запись первого склада. — Вам подойдёт что-то?

— Блядь, всё подойдёт, всё тащи! — обрадовался ветеран, но после жадности включились мозги. — А это где, Краб?

— Да неподалёку от выхода из лаза, — задумчиво ответил я. — Рак донный!

— Слушаю, главнокомандующий Краб!

— Слушай Могильщика, он скажет, что надо прихватить. Направишь пятьдесят раков на точку, — отметил я склад. — Заберёшь боезапас. И там заминировано…

— Я и минировал, главнокомандующий Краб! Исполню, главнокомандующий Краб!

— В общем, Могильщик, плачься раку, чего тебе не хватает, — подытожил я. — Он тебя утешит.

Пока я трепался и раздавал указания, потихоньку продвигались вперёд. Беспрепятственно, никаких охреневших, как на толчок спешащих Досов на нас не выносило. И тут Мыш выдаёт в чат:

— Стоять! Противник, — уже не крича выдаёт он.

— Тяжи? — полюбопытствовал я.

— Минуту, Краб.

А через минуту приходит на тактическую карту картина — не меньше пятидесяти тяжёлых лучевых платформ стоят и ждут, паразиты. И понятно, чего ждут — падения стен, пока, в дымопылевом облаке от них толку ноль.