|
Да он ведь и сам мог бы это давно заметить по своему росту, по голосу, по прибывающей силе. Как‑то в начале зимы он обнаружил даже легкий пушок у себя на щеках и подбородке.
Мысли о Тонде не покидали его. Дважды пытался он сходить к нему на могилу, но не удалось: слишком много снега выпало в Козельбрухе, не пробраться. Все же он решил при малейшей возможности попытаться еще раз. И тут ему приснился сон.
...Весна. Снег растаял, ветер высушил лужи. Крабат идет по Козельбруху. День или ночь? Сияет луна и светит солнце. Вот‑вот будет Пустошь. И вдруг он заметил какую‑то фигуру, выплывающую из тумана. Нет, она удаляется. Может, это Тонда?.. «Тонда, остановись! Это я – Крабат!» Фигура колеблется, но уходит. Крабат бросается вслед. «Остановись, Тонда!» Крабат бежит изо всех сил. Расстояние сокращается. «Тонда!» Еще несколько шагов, и он – у канавы. Канава глубокая и широкая. Ни мостика, ни досочки, чтобы ее перейти, за ней – Тонда, Крабат видит его спину. «Почему ты убегаешь от меня, Тонда?» «Я не убегаю. Ты ведь знаешь, я на том берегу. А ты оставайся на этом!» «Повернись хоть ко мне лицом!» «Я не могу оглянуться. Крабат. Мне нельзя смотреть назад! Но я слышу. И могу ответить тебе на три вопроса. Спрашивай, если хочешь!» Вопросы давно его жгут. «Кто повинен в твоей смерти, Тонда?» «Больше всего я сам». «А кто еще?» «Узнаешь, если будешь смотреть в оба. Теперь последний вопрос». Многое хочется узнать... Крабат думает. «С тех пор как тебя не стало, у меня нет друга. Я так одинок! Кому я могу довериться?» Тонда и теперь не глядит на него. «Иди домой. Ты можешь полностью доверять тому, кто первый окликнет тебя по имени. И еще вот что на прощание. Ничего, что ты не приходишь на могилу. Я знаю, ты всегда думаешь обо мне. Это важнее!» Медленно поднимает он руку в знак прощания и исчезает в тумане. «Тонда! Тонда! Не уходи!» И вдруг он слышит свое имя: – Крабат! Проснись! – Крабат!
Михал и Юро стоят у его постели. Крабат никак не поймет, спит он или уже проснулся. – Кто меня звал? – Мы, – отвечает Юро. – Слышал бы ты, как ты кричал во сне! – Я? – Крабат удивлен. – У тебя жар? – Михал берет его за руку. – Нет! Мне приснился сон... – И тут он поспешно спрашивает. – Кто из вас позвал меня первый? Скажите! Мне это надо знать! Михал и Юро отвечают, что не обратили внимания. – Но в другой раз, – добавляет Юро, – посчитаемся, кому будить, чтобы уж не сомневаться! Крабат уверен, что Михал позвал его первым. Юро, конечно, хороший парень, добрый, заботливый. Но все‑таки он глуповат. Ну да, Тонда имел в виду Михала! С тех пор всегда, когда ему нужен был совет, Крабат обращался к Михалу. Кое в чем Михал походил на Тонду. Крабат догадывался, что он потихоньку помогает новенькому Витко, так же, как прошлой зимой Тонда помогал Крабату, – иногда он видел их вместе. Юро тоже помогал постоянно голодному ученику: «Ешь, парнишка, ешь побольше, станешь большим и сильным! А то ведь что это – кожа да кости!» Вскоре опять поехали в лес. Шестеро подмастерьев, среди них и Крабат, должны были перевезти на мельницу поваленные прошлой зимой деревья. При таком обилии снега – нелегкая работа. Провозились целую неделю, чтобы расчистить дорогу до места повала, хоть и трудились в поте лица. Один Андруш никак не мог взять в толк – к чему так усердствовать. |
