Когда зазвонил телефон, Эбби, не колеблясь, сняла трубку.

И не успела даже сказать «Алло».

– Ах ты сука! – заорал Гэри. – Думала, я не узнаю, что ты с ним спуталась?

Глава 17

Кэсси спустилась вниз по лестнице и объявила, входя в гостиную:

– Я постелила тебе в спальне для гостей.

Бен, стоявший у камина, обернулся и поморщился.

– Напрасно беспокоилась. Я же говорил, этот диван меня вполне устраивает.

– Слушай, если уж ты настаиваешь, что тебе надо ночевать здесь, в доме есть прекрасная спальня для гостей, и ты ею воспользуешься. Вчера ты наверняка не выспался на этом дурацком диване. Он тебе слишком короток.

Бен хотел сказать ей, что, поскольку он все равно не мог заснуть и на протяжении ночи периодически заглядывал к ней в спальню, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, вопрос об удобстве дивана его вообще не волновал, но по возвращении домой она держалась отчужденно и выглядела рассеянной, поэтому он решил поостеречься, боясь сболтнуть лишнее.

Он не стал возражать и только поблагодарил:

– Спасибо.

Они захватили с собой расфасованный обед из китайского ресторана, когда после возвращения Мэтта около шести вечера Бен получил возможность уехать. Он все еще не переставал удивляться тому, что Кэсси не стала спорить, когда он заявил о своем желании снова остаться у нее на ночь. Сам-то он готовился выдержать бой, но боя не последовало. Кэсси всего лишь кивнула головой в знак согласия. Она даже согласилась зайти к нему в квартиру и с любопытством оглядела обстановку, пока он заново упаковывал свой саквояж.

Бен понятия не имел, какое впечатление произвела на нее его квартира: она ничего не сказала.

И вот теперь, когда остатки обеда были убраны со стола, мокрый снег стучал в темные окна, а впереди у них был бесконечно долгий вечер, Бен по-прежнему не понимал, какое у нее настроение. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что она пребывает где-то за тысячу миль от него.

Она свернулась клубочком в своем любимом кресле, бросила взгляд на Макса, который растянулся на своем любимом коврике у камина, поглощенный полагающейся ему на вечер костью, и рассеянно обратилась к Бену:

– Не знаю, как ты обычно проводишь свои субботние вечера, но здесь много книг и фильмов на видео.

И целый запас головоломок в стенном шкафу. Конечно, я понимаю, что все это звучит довольно пресно.

Бен подбросил в камин еще одно полено и сел на диване рядом с ней.

– Я предпочел бы поговорить. Если ты не слишком устала.

– Поговорить о чем?

– О тебе.

Кэсси криво усмехнулась:

– Ты все обо мне знаешь. Разве ты забыл, что твоя секретарша собрала на меня целое досье?

– Расскажи мне то, о чем она не узнала, – предложил он, не желая сдаваться, хотя в ее голосе явственно слышался холодок отчуждения.

– Нечего больше рассказывать. – Кэсси отвернулась и посмотрела в камин.

Бен упорно старался поддерживать разговор на нейтральные темы.

– Я даже не знаю, чему ты училась в колледже и чем потом занималась.

– Я защитила диплом по психологии и по английской литературе. После смерти матери я получила приличный доход, я же тебе говорила. Вполне достаточно, чтобы жить. – Она говорила спокойно, почти равнодушно. – А в дополнение к этому я читала сценарии. Необременительная работа на дому, позволявшая мне избегать общения с людьми.

– Если не считать тех случаев, когда ты помогала полиции, – уточнил Бен.

– Да, если не считать этих случаев. – Кэсси слегка нахмурилась. – Я никогда не стремилась делать карьеру. Мне просто хотелось, чтобы меня оставили в покое.