|
В январе девяносто первого, когда там действительно стало жарко, я просто со счету сбился. Уж не знаю, как солдаты просматривали эти записи и где они брали в пустыне видеомагнитофон. Но ведь зачем-то все эти женщины шли к фотографам, чтобы сделать видеозапись — значит, их можно было посмотреть, как вы считаете? Здесь побывали девицы, которые хотели потолковать со своими дружками о сексе, жены, которые хотели напомнить о себе мужьям, и даже матери, которым хотелось отправить сыновьям нечто более личное, чем письмо на бумаге. И все они шли ко мне.
— Это было не во время войны в Персидском заливе, — возразил Гутри. — Я понимаю. Я просто вам объясняю. — И Лори Дун к вам не приходила. — Не приходила? Тогда почему?.. — Это вы приходили к ней. Фарлей снова посмотрел на детектива — на этот раз его взгляд был уже более пристальным. — Вы что, из полиции? — настороженно спросил он. — Нет, не из полиции, — сказал Гутри, вытащил из кармана бумажник и показал свою карточку частного детектива. — Я работаю в частном порядке, — и он подмигнул, в точности так же, как подмигивал Фарлей, упоминая некую гипотетическую невесту из Сеула. — Вся наша беседа останется сугубо между нами. Фарлей не стал подмигивать в ответ. Он просто хмыкнул, каким-то образом ухитрившись вложить в этот краткий звук весь холод норвежского фиорда. — Возможно, я смогу освежить вашу память, — сказал Гутри. — Я бы не возразил. — Лори Дун демонстрировала модельное дамское белье в салоне, именуемом «Шелковые тайны». Салон расположен на Сауз-трэйл — правильно? Заканчивать надо вопросом, чтобы расшевелить клиента. — Не знаю такого, — отрезал Фарлей. — Вы не посещали его в марте? — Я его вообще не посещал. — Вы пришли туда как-то вечером… — Никуда я не приходил. — …и спросили, не согласится ли она позировать для видеокассеты, которую вы снимали — так? Вы сказали, что заплатите ей тысячу долларов… — Это мне платят за съемки, а не я плачу. — Заплатите ей тысячу долларов, — невозмутимо продолжал Гутри, — если она… — Чушь! — …согласится мастурбировать перед камерой в течение получаса. — Вы ошибаетесь… — Впоследствии вы ее засняли. — Извините, но вы ошибаетесь. — На этой кассете засняты еще три девушки, мистер Фарлей. — Мне ничего не известно об такой кассете. — У меня есть имена этих девушек. Все они работают на фирму «Лютик». При желании я могу их найти. Фарлей помолчал, подумал, и, наконец, спросил: — Чего вы хотите, мистер Лэмб? — Я вам уже сказал. Информацию. — Тьфу, черт. А я уж подумал, что вам нужны деньги. — Неверное предположение. — И какая информация вам нужна? — Сколько копий этой кассеты вы сделали? Сколько продали? Оригинал по-прежнему находится у вас? — Это все не ваше дело. — Совершенно верно. Но мисс Дун сказала, что одной из девушек, заснятых на этой кассете, всего шестнадцать лет. — Мне об этом неизвестно. — Так вы припоминаете эту кассету? — Сколько вы хотите, мистер Лэмб? — Еще один такой вопрос, и я сочту его оскорблением. Фарлей снова посмотрел на детектива. |
