Но теперь-то... Коли соседка, тетя Клава, пишет, что тетка плоха... Теперь-то, перед смертью, она наверняка раскроет свои тайны?

<p>   Красавчик выполнил свои обещания. Почти все.

   Когда той весной они путешествовали с президентом – Казань, Саратов, Волгоград, – их с теткой Верой и правда стали селить в тихих гостиницах без вывески. В двухкомнатных номерах, сервированных чайными сервизами, электрическим самоваром, фужерами. Холодильник обычно ломился от еды и выпивки.

   Днем они с теткой обычно гуляли по городу, ходили по магазинам, приобретали (как выражался красавчик) экипировку. И каждый вечер их привозили на концерт столичных звезд и усаживали в первый ряд.

   И всякий раз повторялось одно и то же. Под самый занавес президент, сидевший где-то рядом, словно не в силах удержаться, скидывал пиджак и вырывался на сцену. Выхватывал микрофон и начинал петь и танцевать. Толпа ревела от восторга. В поисках эффектных кадров к рампе бросались фотографы и телевизионщики.

   А потом с букетом к президенту выбегала Алиса. Тот принимал цветы, по-медвежьи облапливал ее, целовал. Порой начинал с ней танцевать.

   Много позже, уже скучая в Москве в Гнездниковском, Алиса отыщет отчет, вроде бы случайно забытый в квартире имиджмейкером. И прочтет исследования социологов: то предвыборное турне вместе со звездами эстрады принесло президенту как минимум два миллиона дополнительных голосов на выборах. Коли так, скромно решила Алиса, ее собственный личный вклад в избирательную кампанию – как минимум полмиллиона лишних голосов. Ну или хотя бы триста тысяч. А как вы думаете, сколько стоит образ девушки из народа, в порыве экстаза дарящей букет цветов лидеру страны?

   И если в самый первый день Алисин выбег с букетом казался удачным экспромтом, то постепенно он превратился в работу. В самый настоящий актерский труд. Имиджмейкер президента, а звали его Андрей, каждый раз требовал от нее «этюда на перевоплощение»: «Раз уж ты, красавица, на актерский собралась!» Объяснил почему: нельзя допустить, чтобы в головы журналистов или телевизионщиков, освещающих президентское турне (тем более из противоположного, коммунистического лагеря), закралась даже тень подозрения, будто девушка – «подсадная».

   И посему в Казани Алиса с помощью черного парика и грима превратилась в знойную восточную красавицу.

   В Саратове она изображала неформалку – в кожаной косухе, короткой футболке, джинсах, волосы спрятаны под банданой, в пупке – пирсинг.

   В Волгограде гример и костюмерша сделали из нее даму полусвета – в соблазнительнейшей мини-юбке, чулочках в сеточку и туфлях на двенадцатисантиметровой шпильке.

   Однако президенту была известна их общая тайна. Он уже узнавал Алису и однажды на сцене незаметно для всех подмигнул ей, прошептал: «Привет, девчушка...» – и погладил по попе.

   В другой раз – кажется, в Волгограде – он вдруг, приняв букет, грохнулся перед Алисой на одно колено (взрыв восторга на трибунах) и принялся лобызать ей ручки.

   Замечательнейшее воспоминание! Лишь очень немногие женщины на свете могут похвастаться тем, что перед ними стоял на коленях глава одной из супердержав, хозяин огромной ядерной империи!

   И никто из посторонних, кажется, даже не заподозрил – вот она, волшебная сила искусства! – что девчонка, в разных городах преподносящая цветы президенту, каждый раз одна и та же. Секретом владели только Алиса с тетей Верой, сам президент, его строгая дочь Татьяна, ну и имиджмейкер Андрей со своим оруженосцем.

   Однажды, когда Андрей был в благодушном настроении (после одного из особенно удачных концертов), Алиса спросила его: «Зачем вам понадобилось возить меня из города в город? Неужели в каждом новом местечке нельзя было выбрать новую девушку?»

   – Слишком хлопотно, – пожал плечами ее работодатель.