Лила, он почти наверняка имеет в виду Лилу.

— Я не…

— Мы знаем, — перебивает Джонс, — что Захаров уже давно убирает людей. Раз — и все! Никаких следов — ни тел, ни доказательств. Мы даже не знаем, как он или его мокрушник это делают. Просто взгляни на дела. Пожалуйста. Может, увидишь знакомое лицо. Порасспрашивай кого-нибудь. Твой брат был нашей первой серьезной зацепкой, а теперь он мертв.

Агент разочарованно качает головой.

Я стискиваю зубы, и спустя мгновение он отводит глаза. Может, дошло, что так говорить — последнее дело. Что для меня брат был все-таки живым человеком, а не какой-то там зацепкой.

Что, если я начну «расспрашивать», то тоже вполне могу схлопотать пулю.

— Вы хоть пытались найти убийцу?

Они, похоже, кроме Захарова, ни о чем и думать не могут.

— Конечно, пытались и сейчас пытаемся. Это наша первостепенная задача.

— Любая ниточка в этом деле сразу же приведет нас к нему, — агент Хант встает. — Взгляни на материалы расследования. Я хочу показать, насколько мы с тобой откровенны.

Неохотно выхожу вслед за ним в коридор. Открывается еще одна дверь, и мы оказываемся в той комнате, за зеркалом. Агент жмет кнопку на каком-то экране.

— Это секретная информация. — Джонс ждет, что я проникнусь. — Ты же умный мальчик — никому не проболтайся.

На маленьком цветном мониторе — дом Филипа и Мауры. Вечернее солнце почти скрылось за верхушками деревьев, свет отражается от крыш. Над подъездной дорожкой плавится от жары воздух. Дверь в квартиру брата не видна, но я знаю — она справа, там, где заканчивается экран.

— В жилом комплексе недавно установили камеру наблюдения, — тихо объясняет Хант. — После ограбления, по-моему. Повесили ее под ужасным углом, но нам удалось получить это изображение.

По дорожке проходит кто-то в темном плаще. Слишком близко и слишком быстро — почти ничего не разглядеть. Камера нацелена низко — лицо с такого ракурса не снимешь, но видно развевающийся черный рукав и тонкие, затянутые в кожаную перчатку пальцы. Кроваво-красную кожаную перчатку.

— Все. Больше никто не входил и не выходил. Похоже на женский плащ, и перчатка тоже вроде женская. Если это и есть наемный убийца Захарова, то пистолетом она пользуется нечасто. Но мастера смерти применяют и немагическое оружие — когда, например, сильно пострадали из-за отдачи. Это обычно их и выдает. Конечно, может, и не она — тот убийца. Может, Захаров ее недавно завербовал и на дело послал без особой причины — просто хоть кого-то надо было послать. Так что, возможно, женщина и не связана напрямую с его организацией.

— То есть вы и понятия не имеете, кто это.

— Мы уверены, убийца Захарова узнал, что Филип собирается его сдать. Или ее. Мы навели о твоем брате справки у своих информаторов: он недавно поссорился с боссом. Это как-то связано с дочерью Захарова, Лилой.

— Лила его не убивала, — отвечаю я машинально. — Лила не мастер смерти.

Джонс весь вскидывается.

— А какой она мастер?

— Не знаю я!

Но моя ложь очевидна.

Лила — мастер снов, и притом очень могущественный. Может заставить людей ходить по ночам, выходить из домов. Из школьных общежитий.

Хант качает головой:

— Последним, кто входил в квартиру твоего брата, была женщина в красных перчатках. Больше нам ничего не известно. Надо ее найти. Давай сосредоточимся на этой задаче. Ты можешь помочь — добудь нам информацию, которую не успел сообщить Филип. Иначе получается, твой брат погиб напрасно. Мы уверены, те исчезновения, загадочные убийства и его смерть как-то связаны.