Федералы клюнули. Агент Хант наверняка с самой первой встречи спал и видел меня в наручниках. Хватает меня за запястье, дергает руку назад и защелкивает металлический браслет. Потом вторую руку. Сопротивляюсь больше для вида, но все равно умудряюсь его разозлить: Хант легонько толкает меня в спину, и я падаю.

Уже лежа на земле, поворачиваю голову: тренер и еще пара ребят задержались — наслаждаются представлением. Хорошо, значит, точно пойдут слухи.

Джонс рывком поднимает меня на ноги. Не очень-то ласково.

Я молчу, пока они волокут меня к машине и заталкивают на заднее сиденье.

— Ну и? — спрашивает Джонс. — Какая у тебя есть для нас информация?

Автомобиль не завел, зато слышно было, как защелкнулись замки на дверях.

— Никакой.

— Мы знаем, что Захаров приходил на похороны, — поддакивает его напарник. — С дочерью. А ее уже долгое время никто не видел. Теперь она вернулась. И даже перевелась сюда, в Уоллингфорд.

— Ну и что?

— Мы знаем, вы с ней были близки. Если это вообще его дочь.

— Что вам надо? — осторожно пробую наручники; замки серьезные, и руками почти не пошевелить. — Хотите знать, действительно ли она Лила Захарова? Да. Мы в детстве вместе в прятки играли в Карни. Лила не имеет отношения к убийствам.

— Где она была все это время? Чем занималась? Раз ты так хорошо ее знаешь — расскажи.

— Не знаю.

Приходится врать. Понятия не имею, куда они клонят, но мне решительно не нравится наш разговор.

— Ты мог бы начать новую жизнь, — убеждает Джонс. — Наконец примириться с законом. Кассель, зачем тебе выгораживать этих людей?

Пожалуй, потому что я и есть «эти люди». На мгновение пытаюсь представить себя хорошим парнем с полицейским значком и незапятнанной репутацией.

— Мы пообщались с твоим братом. Он нам помог.

— С Барроном? — Я заливаюсь облегченным смехом и откидываюсь на кожаное сиденье. — Он неисправимый лгун. Конечно же, он вам помог. Брат всегда рад благодарным слушателям.

Джонс, похоже, смутился, а Хант разозлился:

— Твой брат заявил, что нужно копать под Лилу Захарову. И что ты будешь ее выгораживать.

— Так и сказал? — Теперь я хорошо владею ситуацией, и они оба это понимают. — Я просмотрел ваши досье. То есть, по-вашему, Лила мастер смерти и начала убивать людей в четырнадцать лет? Ей ведь столько было, когда исчез Бассо. Мало того, как она прячет следы отдачи? Очень хорошо, должно быть, прячет, я ведь не видел на ней ни единого…

— Мы ничего не утверждаем наверняка. — Джонс с силой ударяет кулаком по сиденью. — Мы хотим получить информацию от тебя. Если ничего не получим — придется обратиться к другим источникам. Возможно, и к тем, которые ты сам считаешь ненадежными. Ты понял?

— Да.

— Так что ты в следующий раз нам предоставишь? — ласково спрашивает Джонс, роняя мне на колени визитную карточку.

Набираю в грудь побольше воздуха:

— Информацию.

— Молодец, — радуется Хант.

Агенты обмениваются странными взглядами, а потом Хант открывает дверь машины и командует:

— Давай руки, я сниму наручники.

Поворот ключа, щелчок, я потираю онемевшие запястья.

— Если вдруг решил, что мы не сможем тебя в любую минуту взять за жабры, — подумай вот о чем: ты мастер. Улавливаешь?

Качаю головой и засовываю визитную карточку в карман. Джонс внимательно за мной наблюдает.

— Значит, уже сделал что-нибудь противозаконное, — ухмыляется Хант.