Она ничего не сказала в ответ, но поняла, что Шюман принял окончательное решение.

— Всю работу надо сделать здесь, — продолжал шеф-редактор. — Это значит, что ее выполним ты и я. Ты сможешь отредактировать материал?

— Думаю, что вполне сносно.

Он прикрыл веки и на несколько секунд прижал ладони к глазам.

— О скольких страницах идет речь?

Анника ощутила, как ее охватывает волна блаженного облегчения, смывающая с души камни и колючки и вселяющая уверенность.

— Четыре разворота, — сказала она. — Плюс одна колонка и передовица.

Шюман задумался на бесконечно долгую минуту, а потом произнес:

— Я позвоню в типографию и скажу, чтобы они не занимали половину новостного блока.

— Сколько места займет материал? — спросила Анника.

— Надо считать две печатные пластины, — сказал Шюман. — Это восемь полос.

— Есть в типографии люди, умеющие молчать?

— Боб. Он штампует пластины. Ты сильно торопишься?

Она поставила сумку на пол:

— Нет, не особенно.

Анника заглянула в глаза шеф-редактора. Теперь она видела в них лишь предельную сосредоточенность, решимость и целеустремленность. Тени перестали плясать — они выстроились в ряд и приготовились к маршу.

— Нам предстоит долгая ночь, — сказал он.

— Я знаю, — ответила Анника.