Путята между делом поведал отрокам, что сей чужанин – брат по вере славянской. Друид. А корабль тот – каторгой римской был. А чужанина солдаты римские отловили за Стеной, и служки обрезанного иудея поначалу хотели чужого жреца живьём сжечь, да, видимо, заступились старые боги, и отправили того всего лишь на каторгу, гребцом на корабль, где тот три года веслом ворочал. Подивились отроки лютости ромейской. На заметку взяли. Запомнили накрепко. Пытались расспросить чужака о вере в обрезанного, но тот по-славянски слова не разумеет, а они его наречие не знают. Так что неудача их постигла. А жаль.

Сутки дружина в той бухте лагерем стояла. Сушилась, ела горячее. А на второй день сторожевые сигнал подали – гости пожаловали.

Храбр и Слав с удивлением смотрели на старцев в белых одеждах, украшенных цветочными гирляндами и с посохами с растущими из тех веточками. Они вышли из дубравы, виднеющейся вдали, и неспешной походкой, но удивительно быстро подошли к дозорным. Те, предупреждённые заранее, препятствий пришедшим не чинили. Напротив, едва увидели, как старцы из лесу выходят, тут же послали сигнальную стрелу. И когда чужинцы к бухте, где дружина лагерем стояла, подошли, одетых в белые одежды встречали оба князя славянских, Путята-жрец да спасённый славянами чужак. При виде своих родичей последний склонил голову перед ними, потом на колени опустился, и каждый из пришедших коснулся правой рукой головы спасённого, что-то произнося на своём языке. Потом лишь к князьям подошли, но уже все вместе, поприветствовали друг друга, как равные. Правда, каждый по-своему. Но не чужаки князьям кланялись, а князья перед ними головы гордые склонили.

– …Значит, Арторус и Мирддин перешли Стену?

Старший из друидов, которого кроме посоха отличал ещё и висящий на поясе небольшой золотой серп, кивнул. Гостомысл переглянулся с братом, затем вновь задал вопрос:

– И помогают им в этом жрецы распятого раба?

– Проклятые богами основали своё поселение неподалёку отсюда. В дне пути ваших кораблей. Аллоэль, холм предков, осквернён этими исчадиями богов тьмы! Священные рощи они сводят на то, чтобы построить капища своему проклятому истинными. Воины, сопровождающие нелюдей, ловят наших братьев и сестёр, заставляют их пытками отречься от старых богов, а затем делают рабами. Строят заставы, прокладывают новые дороги. И повсюду – смерть! Людей жгут живьём, распинают на символах иудея, топят. Им отрубают конечности. Воистину, невозможно представить, что творят с народом жрецы распятого! И мы молим наших братьев о помощи – изгнать проклятых богами! Освободить народ от чужой нам веры!

Князья снова переглянулись между собой, и на этот раз ответил Брячислав, задумчиво потерев ладонью тщательно выбритый подбородок:

– Мы не торговцы, но знаем твёрдо одну истину: ничего не даётся просто так. Что мы получим взамен?

Друиды поскучнели. Потом старший из них нехотя выплюнул:

– Мы дадим вам золото…

Гостомысл вскинул ладонь, останавливая говорящего:

– Не оскорбляй нас, друид!

Один из пришедших, что помоложе, вскинулся:

– Вы сами завели речь об оплате!

– Речь не о плате. Мы поможем вам. А вы помогите взамен нам…

Старший друид ударил посохом по земле:

– И чем же мы можем помочь?

– Знанием.