А теперь знает и Артур.

– Дана!

Ей с трудом удалось заставить себя посмотреть в глаза Артуру. На его щеках выступили красные пятна.

– Что именно произошло в кабинете твоего шефа?

– Ничего особенного. Он был зол, я тоже, ну и… – Она прерывисто вздохнула. – А что же ты имел в виду, когда сказал, что это важно?

Артур откинулся на спинку стула. Сняв очки, тщательно протер их льняной салфеткой и снова нацепил себе на нос. Когда он наконец заговорил, голос его звучал совершенно спокойно.

– Я имел в виду страховку на случай увольнения с работы.

– Страховку? – повторила Дана.

Артур кивнул.

– Если Маккенна уволил тебя, не предупредив, что чем-то недоволен в твоей работе, ты можешь начать разбирательство. Если же ты ушла прежде, чем он успел что-либо сказать, то шансы, скорее всего, невелики.

– Страховка, – снова повторила Дана. – Да, конечно.

– Разумеется, еженедельные выплаты будут небольшими, но все же это не помешает, пока ты не найдешь новое место.

Деньги. Все это время Артур говорил о деньгах. А она-то подумала… Да и как было не подумать? Поцелуй, этот проклятый поцелуй, не выходил у нее из головы. Маккенне удалось унизить ее. Выставить полной идиоткой, заставить потерять самообладание, и за это Маккенне нет прощения.

– …первым делом позвоню им от твоего имени в понедельник. Разумеется, если ты не возражаешь.

– Кому позвонишь?

– Моим знакомым из социальной службы. Ты не слушала?

– Конечно, слушала. Спасибо тебе, Артур. Непременно позвони. Я буду тебе очень признательна.

Еще как признательна. Артур прекрасный человек. Он добрый и никогда не поступит с женщиной так, как обошелся с ней Гриффин Маккенна…

…Никогда не поцелует ее так, что земля качнется под ногами…

Дана отодвинула стул и проворно вскочила на ноги.

– Дана! Дорогая, что случилось?

– Я… я хочу подышать свежим воздухом, Артур. Здесь слишком душно. А у меня был такой тяжелый день.

– Понимаю. – Артур поднялся вслед за нею. Достал бумажник, вынул несколько чеков, внимательно просмотрел их и, запрокинув голову, принялся подсчитывать стоимость ужина. – Шестидесяти должно хватить. Точнее, пятьдесят восемь долларов семьдесят пять центов, но…

Дана прикусила губу. Гриффин Маккенна в жизни не стал бы так мелочиться. Да и вообще с ним все было бы иначе. Он моментально понял бы, в каком она состоянии. Обнял бы, улыбнулся и целовал до тех пор, пока она не позабыла бы все невзгоды…

– Мы оба заказали шоколадный мусс.

– Черт возьми, Артур! – Она выхватила у него чеки, швырнула их на столик и, схватив пиджак и сумочку, решительно устремилась к выходу.

В семь утра Дана заварила кофе и переоделась в джинсы. Несмотря на бессонную ночь, ей все же стало намного легче. Как бы то ни было, наступил уже другой день. Пора забыть о прошлом и сосредоточиться на будущем.

Проще говоря, надо искать работу.

Дана открыла входную дверь, надеясь обнаружить на коврике газету. Но ее не оказалось. Хосе, каждое утро приносивший “Таймс”, нередко опаздывал. И неудивительно. Когда однажды она сделала ему замечание, он объяснил, что помимо работы он ухаживает за больной матерью.

Что тут возразишь? Она сама в свое время должна была заботиться о матери и прекрасно понимала, как тяжело это для ребенка.