Кира суетилась на кухне – маленькая, взъерошенная, вся сплошные углы и черточки. Кажется, она мерзла. Голые руки были в гусиной коже. И глаза – такие темные и несчастные, вот-вот заплачет.

– Там режиссер нужен, – неожиданно для самого себя сказал Тарас. – Я чего думаю… Может, возьмешься?

Про режиссера Вера не говорила, да и толком не описала проект, зато начала вспоминать учебу, сыпать старыми шуточками и смеяться чуть громче, чем те заслуживали. Но какой документальный фильм без режиссера? Даже если к полноценному документальному добавляется уточнение «псевдо». Особенно если добавляется. Так что режиссера нужно было искать. А потом Кира ляпнула злую ерунду про Эдика, и Тараса осенило.

– Издеваешься, да? – устало спросила она.

Тарас выставил на сушке тарелки, разложил на салфетке две ложки, вилку и нож, налил себе воды из фильтра и только потом ответил:

– Нет. Ты учишься на режиссера. Мне нужен режиссер. Все логично.

Кира склонила голову набок и уставилась на Тараса.

– Я не учусь на режиссера, а только начала на него учиться. Ушла вот с установочной лекции. Замечательное начало.

– Не нагнетай, а. Тебе сколько баллов за вступительный проект дали?

Кира поморщилась:

– Ну десять.

– Из скольких? – не отставал Тарас.

– Из десяти. – Она уже улыбалась.

– Вот и не гунди.

Тарас перевернул стул и сел, облокотившись на спинку.

– Нужно будет снять заброшку какую-то. Вроде как документалка, но специфическая.

– А что за заброшка? – оживилась Кира.

– А это самое крутое. – Тарас многозначительно помолчал. – Ховринская больница. Слышала?

Кира вопросительно приподняла брови, но тут же вспомнила:

– Это огромная такая? На севере?

Тарас кивнул и потянулся к вазочке за печеньем.

– Не жрал бы ты мучного, дружок, – хлопнула его по руке Кира. – Так больница эта лет сто уже стоит пустая, что там снимать?

– Не сто, а сорок. – Тарас отодвинул вазочку подальше и вздохнул. – Вот поэтому и документалка, но не совсем. По желанию заказчика, короче.

– А заказчик-то кто?

Тарас потер ладонью лоб, набрал воздуха и выпалил:

– Южин.

Кира округлила глаза и беззвучно расхохоталась.

– Это который с ютуба? Мерзкий такой?

– Да?

– Ты еще с ним в комментах цапался?

– Да.

– И ты согласился его снимать? – Кира продолжала сдавленно смеяться, у нее даже ресницы слиплись от слез.

«Хоть повеселил», – подумал Тарас, но все-таки ответил:

– Он деньги предлагает. Очень хорошие деньги.

Кира тут же оборвала смех, села ровнее.

– Сколько?

– Тебе бы хватило нанять Эдику сиделку на пару месяцев, – предположил Тарас. – Маму бы разгрузила. И себя.

Кира заправила волосы за уши, глянула на него цепко.

– А ты бы с армейкой разобрался, так?

Тот кивнул.

– Значит, пошли удалять комменты, – сказала Кира и решительно поднялась.

– Какие? – не понял Тарас, но послушно встал.

– Из-под видео заказчика, дубина, – хмыкнула она и выскользнула в коридор.