Внезапно послышался стук в двери. Варя поспешно накинула на себя одежду и подошла к входу.

– Кто там?

– За Нечаем я. Его срочно к старосте требуют, – за порогом раздался до боли знакомый голос ястребка.

Варя прыснула и тут же смущённо зарделась.

– И откуда всё только знают, – пробурчал я, одеваюсь.

Хотя, что тут гадать. Все видели, как мы с Варей танцуем, ну и сделали соответствующие выводы, когда в казарму ночевать не явился. Комплекс есть Комплекс. На одном краю чихнут, на противоположном «будь здоров» скажут. Чмокнул Варю в щёчку (начну в губы целовать – на аркане потом не оттащишь) и на улицу.

Пока шагали, гонец поведал последние новости: отец собирает у себя совет, обсуждают какие-то важные сведения, полученные от пленного кешайна.

– Баят, что долго не говорил, собака узкоглазая! Пришлось нашим грех на душу взять – пыткой заняться.

Меня это известие не шокировало. Пытки, конечно, не по-христиански, но что поделаешь, если иначе язык не развязать? Был ещё и моральный фактор. После того, что кешайны сделали с Пойменским, я бы и сам к этому уроду с раскалённой кочергой пошёл. У меня на их братию вырос конкретный зуб. Пока не отомщу – не успокоюсь. А грехи… считать некогда. Одним больше, одним меньше – хрен с ним! Авось, батюшка в церкви отмолит.

На совет собрались все свои, лица знакомые. Кого я могу здесь не знать? Людей в Комплексе не так много. И дядька Аким пожаловал, и сотники от ополченцев («сотник» – громко сказано. В действительности у каждого под командованием бойцов сорок – пятьдесят, но, согласитесь, «сотник» звучит куда солидней, чем «полусотник»). Даже от маркитантов гость пожаловал. Лысую голову Буца я бы узнал из тысячи. Оружия при нём не было, но вот кирасу маркитант снимать не стал. Наверное, после нападения на обоз и спал в ней, горемычный.

Обычно меня на подобные мероприятия не приглашали. Не по чину, хотя я вроде считаюсь главным из воздушных разведчиков. Разве что ставили задачу по итогам. Интересно, почему сегодня отец изменил правилам? Явно какой-то расчёт на меня, на ястребков.

Я скромно приютился в уголке. Особо не отсвечиваю, зато вижу всех прекрасно.

Отец убедился, что все в сборе, и заговорил.

– Плохие новости. Пленный сказал немного, умер, но и того, что узнали, достаточно. А еще кое-что гости наши подсказали. В общем, беда. Ночью на допросе пленный показал, что мы лишь столкнулись с передовым отрядом огромного войска, настоящей орды. Нового врага зовут шайнами, они вооружены не хуже нас и умеют драться. Думаю, вчера мы в этом убедились. У них большая и обученная армия, в которой есть вышколенная пехота и отнюдь не только с луками и стрелами, имеются пищали, конница, передвижная артиллерия. Но главное, на их стороне подавляющее многолюдство. Они и в науках сильны. Многие воины-шайны были выведены специально. К примеру, тело вчерашнего пленника напоминает тело ящерицы или крокодила – оно почти полностью покрыто чешуёй, разве что лицо кажется нормальным.

– Люди ли это? – подался вперёд дядька Аким.

– Люди, – подтвердил отец. – Непохожие на нас, но люди. Они пришли с востока. Их много, целые полчища. Их шаман сумел приоткрыть купол, пропустив отряд разведчиков, с которыми мы вчера сражались. Шайны никогда не бросаются в атаку сломя голову, они долго и дотошно собирают сведения и лишь на их основании планируют операции.

– Умные гадёныши, – хмыкнул дядька Аким. – А Пойменское с чего пожгли и с маркитантами схлестнулись?

– Пленник говорит, что основную часть задания они выполнили, сведения собрали. Гонцы отправились в штаб со сведениями, а остальные воины решили порезвиться.