Через десять дней на узком совещании Горбачев сказал, что министр внутренних дел уточнил истинные факты «мокрого дела». Учитывая, что пошли депутатские запросы, предложил — не скрывать и информировать президиум и сессию Верховного Совета СССР.

В уголовном деле события той ночи выглядят так:

«28 сентября 1989 года около 23 часов на проходную дачного поселка Успенское Совета Министров СССР, расположенного на территории Одинцовского района Московской области, обратился Ельцин Б.Н. и сообщил находившимся там сотрудникам милиции Костикову В.И. и Макееву А.Я. о том, что на него совершено нападение неизвестными лицами, которые закрыли ему лицо, увезли на автомашине к водоему и сбросили его в воду, создав реальную угрозу для жизни».

Дежурный милиционер на допросе показал:

«28 сентября в 23 часа 15 минут совместно с сержантом милиции Макеевым я находился на проходной госдач Успенское. Вовнутрь помещения со стороны улицы зашел народный депутат Ельцин Б.H., одетый в костюм темного цвета, светлую рубашку. Одежда была совершенно мокрая, с нее капала вода. Мы помогли „ему снять пиджак, ботинки, напоили горячим чаем. Он выпил чашки 3—4.

На вопрос, что с ним случилось, т. Ельцин рассказал следующее. После выступления в Москве в ДК «Высотник» в Раменках он на служебный машине приехал на дачу номер 38 в гости. Машину отпустил на перекрестке Рублевского шоссе и 1-го Успенского шоссе.

Поздоровался с инспектором 7-го ГАИ и пешком направился в сторону дачного поселка. Сзади неожиданно подъехала какая-то машина, неизвестные силой усадили его в салон, натянули на голову какой-то предмет, а затем куда-то повезли и выбросили с моста в Москву-реку.

По его словам, он несколько раз отталкивался от дна, прежде чем выбрался на берег. Отлежавшись около «часа на берегу, т. Ельцин добрался до проходной. Он попросил позвонить на дачу номер 38. На первый звонок ответила женщина и сказала, что ошиблись номером. Второй звонок остался без ответа».

На даче номер 38 той ночью хозяева отсутствовали. Там находилась только сестра-хозяйка, которую потом допросили как свидетельницу. Она рассказала, что рано легла спать, дверь была тщательно заперта и никто к ней не стучался.

Вывод криминалистов:

«Ельцин не мог быть сброшен в воду (по характеру местности и конструкции близлежащих мостов), так какв этом случае, по мнению специалистов, он получил бы серьезную травму, а на его одежде должны были остаться следы водной растительности, илистых образований, которые, по показаниям свидетелей, отсутствовали».

16 октября после обеда Горбачев проводил заседание президиума Верховного Совета СССР. Он пригласил министра внутренних дел Бакатина и попросил доложить о результатах расследования.

Бакатин сказал, что было устное заявление Бориса Николаевича Ельцина представителям милиции о покушении:

— Но никто — ни его водитель, ни пост ГАИ, мимо которого •якобы шел Борис Николаевич, ни фактическая обстановка (высота моста около пятнадцати метров), ни время происшествия — его версию не подтверждает.

Борис Николаевич как член президиума Верховного Совета участвовал в заседании. Его попросили объясниться. По словам присутствовавших, мрачный Ельцин говорил коротко, сбивчиво:

— Это была шутка. Мало ли что бывает. Это моя частная жизнь. Но попытки угроз и шантажа в мой адрес были...

На вопросы членов президиума отвечать отказался.

В четыре часа открылось совместное заседание палат Верховного Совета СССР.