– Наверное, борьба между Законом и Хаосом отражает борьбу внутри нас, между нашими необузданными эмоциями и излишней осторожностью, – задумчиво сказал Элрик, чувствуя, что она не желает углубляться в эту тему.

Ступая по трещинкам в земле, Оуне сказала:

– Чтобы узнать больше, ты должен стать учеником похитителя снов…

– Охотно, – сказал Элрик. – Меня снедает любопытство, моя госпожа. Ты говорила о законах вашей профессии. Что это за законы?

– Некоторые из них представляют собой наставления, другие – описания. Прежде всего, я тебе скажу вот что. Мы определили, что каждый мир Снов должен иметь семь сторон, которым мы дали названия. Давая названия и описывая то, что не имеет формы и почти не поддается контролю, мы надеемся придать ему форму и научиться его контролировать. Благодаря таким наложениям мы научились выживать в мирах, где другие погибают за считаные минуты. Но и даже в процессе этих наложений, действуя в рамках того, что определено нашей волей, мы можем подвергнуться превращениям, которые не в силах контролировать. Если ты будешь меня сопровождать в этом предприятии и оказывать мне помощь, то ты Должен знать: я определила, что мы пройдем через семь земель. Первую из этих земель мы называем Саданор, или земля Общих Снов. Вторая называется Марадор, или земля Старых Желаний. Третья – Паранор, земля Утраченной Веры. Четвертая земля известна похитителям снов как Селадор, что переводится как земля Забытой Любви. Пятая – Имадор, земля Новых Амбиций. А шестая – Фаладор, земля Безумия…

– Затейливые названия, моя госпожа. Мне кажется, что похитители снов склонны к поэзии. А седьмая? Как называется она?

Она помедлила, прежде чем ответить. Ее прекрасные Глаза сверлили его лицо, словно пытаясь прожечь дыру в его черепе.

– У нее нет названия, – тихо сказала она, – кроме того имени, которое ей дают ее обитатели. Но только там – если она вообще существует – ты сможешь найти Крепость Жемчужины.

Элрик под этим мягким, но в то же время решительным взглядом чувствовал себя как в капкане.

– А как мы попадем в эти земли? – Альбинос заставлял себя задавать эти вопросы, хотя теперь все его тело изнемогало от жажды – ему был необходим глоток эликсира господина Гхо.

Она почувствовала это напряжение в нем и прикоснулась к его запястью, чтобы успокоить.

– Через девочку, – ответила Оуне.

Элрик вспомнил, чему был свидетелем в Бронзовом шатре, и его пробрала дрожь.

– А как такое становится возможным?

Оуне нахмурилась, и давление ее руки стало сильнее.

– Она – наши врата, а жезлы снов – наши ключи. Я никак не смогу причинить вред девочке. Когда мы достигнем седьмой земли – Безымянной, там мы, возможно, найдем ключ к тому самому узилищу, в котором она и заключена.

– Значит, она – медиум? Именно это с ней и случилось? Наемники-колдуны, верно, дознались о ее способностях и ввели ее в это состояние, чтобы воспользоваться ее силой, пока она пребывает в трансе?

И снова она помедлила с ответом, потом кивнула.

– Почти так, принц Элрик. Это записано в наших хрониках, которых у нас немало. Правда, многие из них нам недоступны и хранятся в библиотеках Танелорна. «То, что находится внутри, имеет форму и снаружи, а то, что снаружи, приобретает форму внутри». Иными словами можно сказать, что все видимое непременно имеет невидимую сторону, а все невидимое непременно должно быть представлено видимым.

Элрику сказанное показалось слишком уж загадочным, хотя он и был знаком с подобными таинственными определениями по тем книгам, что читал в Мелнибонэ. Он не то чтобы не обращал внимания на подобные вещи, просто он знал – если хочешь их понять до конца, то нужно крепко поразмыслить, а нередко и приобрести определенный опыт.