Книги Проза Марина Болдова Крест страница 12

Изменить размер шрифта - +
Никого. Сердце неуспокоенно ныло, руки были холодны и как – будто онемели. Елена сунула ноги в тапочки и подошла к окну. Долго стояла она, вглядываясь в темноту. Она уже ничуть не сомневалась, что с ее сыном случилась беда.

 

Глава 8

 

Всю дорогу до дома они молчали. Каждый о своем. В последние два – три года они, даже если и говорили вроде бы друг с другом, а получалось, что каждый говорит о своем и собеседника совсем не слышит. Да и общих тем для разговора почти не стало. Он делал дело и деньги, она деньги тратила. Вот такой простой расклад. Он был не жадным, но иногда ему до одури хотелось высказаться по поводу ее покупок, особенно если она приносила домой очередную керамическую собаку размером с ребенка и стоимостью в несколько тысяч. Собак этих в доме было немерено, одна из них, особенно нелюбимая им, стояла в углу прихожей с раззявленной пастью. Как бы пудель встречал входящих громким лаем: в него была вмонтирована проводка от дверного звонка. «Прикольно!» – сказала его дочь Алена, услышав утробное гавканье. Гости, впервые пришедшие к Махотиным, пугались и тревожно озирались по сторонам в поисках пса: лай продолжался довольно долго, то затихая, то становясь громче. Вот такой прикол. «Какая пошлость!» – небрежно бросила Лариса, его старшая, и выразительно посмотрела на отца, мол, я говорила, что твоя женушка малость неадекватна!

Махотин остановился на красный свет. Боком покосился на жену. Вот теперь у них опять появилась общая тема. Страшная в своей нелепости смерть его первой жены. Такая же нелепая в своей страсти их короткая семейная жизнь. Они с Любавой бросили на алтарь этой страсти все, что имели: она – нелюбимого, но страдающего по ней мужа, он – невесту. Он опять покосился на жену. Лиза добилась таки своего, он стал ее мужем. Из благодарности ее отцу, ну и ей конечно. Когда случился пожар, в котором сгорела Любава, Лиза упросила отца помочь ему. А его, Махотина, обвиняли в поджоге. И в убийстве.

Махотин повернул во двор. Огляделся в поисках свободного места для парковки. Кругом стояли «копейки» и «Москвичи». Махотин усмехнулся. Он и тут «выпендрился», как сказал его тесть Крестовский. Нормальные люди с его достатком не селятся в таких домах. Сам Крестовский жил в собственном особняке у Волги в районе загородного парка и, естественно, хотел, чтобы его единственная дочь жила рядом. Вообще, отношения с тестем у Махотина были странными. Крестовский, держа в своих сухоньких ручонках половину игорного бизнеса города, по – своему уважал зятя. Уважал за нестандартность, за небоязнь его, такого могущественного, за отсутствие раболепия. Это так думал Махотин, льстя себе. На самом деле Махотин не был так уж смел. Ему иногда бывало стыдно смотреть в глаза жене, которая прекрасно понимала, что весь его «не страх» – только из-за того, что она безумно любимая отцом дочь, а он любимый ею, Лизой, муж. Не станет Махотин мужем, не станет и самого Махотина.

Они с Лизой все также молча поднялись на второй этаж по широкой лестнице с витыми чугунными перилами. Лиза своим ключом открыла дверь. «Вот зараза!», – выругался Махотин вслух на неживой лай. Лиза усмехнулась. Она почти добилась своего. Когда-нибудь ему надоест видеть вокруг керамические морды, и она поставит ему условие: они съезжают с этой дурацкой квартиры, она выкидывает всех собак. Вот такую сложную комбинацию она придумала, а с Махотиным иначе никак нельзя, Махотин вот такой, непростой! Как же трудно притворяться спокойной! Как трудно все время что-то придумывать, чтобы удержать его возле себя, такого необыкновенного. Каким трудом, какой дорогой ценой он ей достался! Грех так говорить, но ей помог тот пожар. Он ей до сих пор снится по ночам, хотя она его и не видела. И женщина горящая снится. Его, Махотина, любимая женщина. Как больно-то до сих пор! Больно, что он не любит, а играет в любовь.

Быстрый переход