Солдаты в нерешительности отступили. Медленно, не выпуская из рук факел и динамит, Дауд встал. Все замерли. Дауд сделал шаг, другой и споткнулся о труп сектанта, фитиль загорелся…

– Бегите! – крикнул Джибраил, изо всех сил толкнул Дауда, тот упал навзничь, динамитная шашка покатилась по полу. – Бегите!

Бен-Нижад развернулся и побежал к выходу. Амир подхватил Злату на руки и последовал за отцом, сзади топотали солдаты. Не успели все выскочить в туннель, как сзади рвануло, земля содрогнулась, со свода посыпались камни.

– Господи! Кажется, сейчас все рухнет! – прокричала в ужасе Злата.

Под градом камней отряд выбежал из подвала, следом за ними в дом влетело огромное облако белой пыли и покрыло все ровным слоем, люди стали похожи на мраморные статуи.

– Пышно он провалился в ад, – отряхиваясь проговорил Джибраил.

Злата нервно хихикнула и зарыдала, нервное напряжение наконец прорвалось слезами.

Глава 26

Оказалось, что перед походом в дом Бен-Фарида Джибраил все же успел сообщить о Злате в русское посольство, поэтому во дворе ее уже ждала двухместная коляска и лично посол Теряев. Он был чрезвычайно встревожен, но, увидев выходящую из дома процессию, едва в ладоши не захлопал.

– Барышня, милая! Златочка! Как же так, как же так?! – запричитал густым басом посол. – Ну ничего, ничего, все устроится…

Бубня всяческие благоглупости, Виктор Александрович под локоток увлек Злату в коляску. Девушка пребывала в полной прострации, не в силах вымолвить ни слова.

Амир подошел к коляске и поклонился послу.

– Берегите ее, – попросил он.

– Конечно, конечно, уважаемый! Мы уже и ее батюшке телеграфировали, что она жива-здорова, он скоро прибудет. Уже в пути… – Теряев постучал кучера тростью по спине. – Трогай!

Коляска покатила по улице, оставляя позади разгромленный особняк Бен-Фарида, где Злата провела около месяца. Только сейчас девушка смогла стряхнуть оцепенение. Раненая рука, наспех замотанная какой-то тряпицей, болела зверски, голова кружилась, но намерение вернуться было абсолютно ясным и четким.

– Нет, постойте, я хочу назад!

– Тише, голубка, тише, у тебя шок… – Посол удержал вскочившую Злату, дабы та не выпала на ходу. – Куда ты рвешься?

– К нему, к Амиру!

– К этому юноше? – удивился посол. – Ну дело молодое, надо будет, он знает, где тебя искать.

– Но я даже не обняла его на прощание! Не поблагодарила, не… не сказала, что люблю…

– И не надо, барышня. Он же мусульманин, не чета тебе, православной.

Обессиленная, девушка горько заплакала.

Амир смотрел вслед удаляющейся коляске, увозившей Злату и русского посла, и готов был взвыть от беспомощности и отчаяния.

Ни слова на прощание, ничего! Увидит ли он когда-нибудь еще Злату? Почему она уехала, даже ничего не сказав?

– Злата! – крикнул он и бросился за коляской.

– Нет! – перехватила его твердая рука Джибраи-ла. – Нет!

– Почему, отец? Я люблю ее!

– Ты мужчина. Ты должен сперва решить все для себя, а потом сообщить решение женщине.

– Что решить? – выкрикнул Амир, но перестал вырываться.

– Как жить дальше, – пояснил Джибраил. – Любовь – это только начало.

– Нет! Жизнь бессмысленна. Любовь есть смысл. – Именно эти слова произнес умирающий Тафари там, в гареме.

– Романтично, но непрактично.