— Нечетный сегодня день, — терпеливо втолковывал охранник. — Так что можете не торопиться, нет сегодня вашего поезда.

— Как нет? Не может быть!

— Идите в кассу, там подтвердят.

Лена устремилась в кассу.

В окошке сидела полусонная особа средних лет с волосами, выкрашенными в немыслимый огненный цвет, который явно должен был компенсировать недостаток ярких красок в жизни кассирши.

— Пожалуйста, — взмолилась Лена, — продайте мне билет на любой поезд до Заборска на сегодня!

— На сегодня нет, — равнодушно отозвалась кассирша. — Сегодня в Заборск поезда не ходят. Только завтра.

— Но мне очень нужно! Я заплачу сколько скажете!

— Да при чем здесь «сколько скажете»! Откуда я возьму билет, если нет поезда? Не задерживайте очередь, девушка! Берите что есть и отходите.

— Но мне очень нужно! У меня там муж умер.

В глазах кассирши мелькнул огонек, но она тут же погасила его и объявила:

— Следующий!

Лена почувствовала чье-то прикосновение.

Она вздрогнула и оглянулась.

Ее локоть сжимала тетка лет шестидесяти с выцветшими бледно-голубыми глазами и коротко стриженными соломенными волосами.

— Тебе срочно в Заборск нужно? — Она оглядывала Лену с ног до головы.

Лена кивнула. Не было ни сил, ни желания объясняться еще с кем-то.

— Возьми билет на нижегородский до Симакова, а оттуда до Заборска на такси доедешь.

— Что? — Лена попыталась понять, что ей только что сказали. — Какое Симаково? Мне в Заборск нужно!

— Так я и говорю, — кивнула тетка. — У тебя правда муж умер?

— Правда, — с трудом выдавила Лена.

Тетка погладила ее по руке:

— Горе. Когда мой умер, я неделю есть не могла, чуть сама не померла. Так я тебе говорю: бери билет на нижегородский, он отходит через час. Доедешь до станции Симаково, оттуда до Заборска всего пятнадцать километров. На вокзале машину возьмешь — тебя живо довезут. Там есть такой Коля — к нему садись, не сомневайся.

До Лены наконец дошло.

— Спасибо. — Она с трудом шевелила губами. — Как вас зовут?

— А тебе зачем? — удивилась та. — Прасковья я, Паня.

— Спасибо, Паня!

Лена вернулась к кассе.

— Дайте, пожалуйста, билет на нижегородский поезд до станции Симаково.

— Другое дело, — проворчала кассирша, стуча по клавишам, — а то, видишь ли, Заборск ей подавай. До Симакова, значит? На нижегородский только плацкартные остались, будешь брать?

— Любой, какой есть, — обрадовалась Лена.

Честно говоря, она не знала, что значит плацкартный, и очень удивилась, когда увидела вагон, в котором не было перегородок между купе. Все здесь ехали в одном открытом коридоре, друг у друга на виду.

Ей было все равно.

Она забилась на свою полку и сидела, глядя, как за окном проносятся сначала спальные районы, потом промышленные, потом нарядные дачные поселки, а после уже бесконечные леса и поляны.

Рядом ехала семья: тихая женщина, крупный громогласный мужик и толстый мальчик лет десяти.

Мальчик всю дорогу ел, мужчина ругал какую-то Антонину.

Потом он куда-то ушел. Минут через десять женщина бросилась на поиски, а еще через двадцать вернулась, ведя на прицепе успевшего набраться мужа.

— Нет, вот где ты только успел? — вздыхала она. — На пару минут же всего отлучился!.