— Ты воин и не знаешь законов Силы, — ответил посланец. — Сила опасна. Только магистры Суль могут контролировать ее. Мы забираем детей арас у Морского народа, чтобы они не причинили зла.

— Отлично, лорд Исан'д'Кур. Тогда почему магистры не требовали у империи выдать им виари Кару Донишин и ее сестру Элику, присутствующую здесь? И в чем причина того, что капитан Эледар Лайтор когда-то скрыл свою дочь от вербовщиков? Ты говоришь, что я всего лишь воин и не знаю законов Силы. Но кое-что мне известно. Я знаю, что означают слова Блаийн О'Реах и Гленнен-Нуан-Нун-Агефарр!

— Ну и что? — насмешливо кривя рот, осведомился сулиец. — Не понимаю, что ты хотел этим сказать.

— Ты все прекрасно понимаешь, лорд Исан'д'Кур. И вы, — я обвел рукой членов Совета домов, — тоже все прекрасно понимаете. Вы не можете не осознавать последствия. Что случится со всеми нами, если наследница тысячелетней крови владык Аэрдвиарна будет служить магистрам. Никакой меч из пророчеств не спасет вас. Вам вести ваш народ, и на вас ляжет тяжесть принятого решения. Сегодня вы собираетесь отдать живую кровь Зералина заклинателям мертвых из страха перед ними. Верю, что вы хотите любой ценой сохранить мир и спасти свой народ. Но спасете ли вы его? Сейчас, стоя перед вами, я вспоминаю историю своего мира, и говорю вам — никому не удавалось купить собственное благополучие, обрекая невинных на страдания. Выдавая Суль ваших детей, вы не купили себе свободу — вы лишь оттягивали наступление дня, когда на ваши шеи наденут вечное неснимаемое ярмо. И ныне этот день близок. Вы знаете, почему. Я вижу ваши глаза и понимаю, что каждый из вас уже знает, как поступить. Посему мне нечего больше сказать. Лишь повторю слова Брианни, которые она сказала мне в замке Фор-Авек. Ne vai luttea ain martier uthar geh allaihn. Так вот, знайте, что я не отступлюсь от своего, потому что люблю Брианни. Только ради нее я пришел сюда, и буду драться за ее счастье со всем светом. Пока я жив, магистры не получат дитя королевской крови и не сделают из нее чудовище, которое погубит этот мир. Я этого не позволю!

— Самонадеянный юнец сотрясает воздух пустыми и пафосными речами, — засмеялся посланник. — Неужели ты думаешь, что твой детский лепет и твоя щенячья бравада может впечатлить магистров, повелевающих Жизнью и Смертью? Даже если бы за тобой стояли сто тысяч копий императорской армии, Суль никогда не откажется от того, что наше по праву. Ты жалок и смешон, имперец. Ты…

Сулиец осекся, потому что собрание уже не слушало его. Все взгляды были обращены на седоволосую слепую женщину, которые девушки-поводыри вели ко мне. Эзиле подошла так близко, что я невольно сделал шаг назад.

— Это будет скоро, — сказала прорицательница, проведя по моему лицу тонкими и сухими как птичьи лапки пальцами. — Я чувствую смрад порождений Ваир-Анона. Стяги и гербы падают в пыль, от топота коней трясется земля, дым заволакивает небо, и даже звезды кажутся раскаленными углями в черноте неба! Стены городов рушатся, я слышу звон клинков, крики и проклятия. Немного осталось нам, совсем немного! Вот он, берег, куда пристают корабли виари, под луной мерцает броня витязей, и стрелы, сорвавшись с тетив, поют свою песню! Война, великая война утопит наш мир в крови…

— Что ты еще видишь, матушка? — шепнул я.

— Я вижу тебя — человека от семени человека и твою избранницу, виари от семени виари. Вы обнимаете друг друга, а вокруг вас море огня и крови. Языки пламени пляшут у ваших ног, но не касаются их. Боги защищают вас от скверны, да, защищают, ибо любовь живет в ваших сердцах! Я вижу ваши лица и глаза — в них свет и вера. В ее руке ветвь кардалы, а в твоей руке, человек — меч с письменами, начертанными в кузницах Хартанда в те дни, когда мои косы были золотыми, а глаза видели свет утра.