— Добровольно ли и окончательно ли твое решение, дочка?

— Да.

— А ты, Эвальд Данилов, готов ли ты связать себя узами брака с девой из народа виари Брианни Реджаллин Лайтор?

— Да, согласен.

— Обещаешь ли ты заботиться о своей жене, защищать ее и хранить, как главную драгоценность твоего дома на всех путях вашей жизни?

— Да, обещаю.

— Тогда благословение предков да пребудет с вами. — Варин громко вздохнул, и его взгляд, устремленный на меня из-под седых кустистых бровей, вдруг потеплел. — И мое благословение тоже на вас, дети.

— Ой, все демоны Ваир-Анона, я сейчас заплачу! — всхлипнула за моей спиной Элика. Поскольку брачная церемония проходила на языке байле, магичка вновь выполняла обязанности моего личного переводчика.

— Отныне вы муж и жена, — провозгласил Варин. — По древнему закону вам надлежит обменяться брачными дарами.

— Сначала моя очередь, — предложил я, снял с шеи амулет Лео де Бургоньера и надел на Домино. Она коснулась сердолика кончиками пальцев, и внезапно покраснела.

— Тебе не нравится мой подарок? — шепнул я.

— Нравится. Но ты уже сделал мне подарок, о каком я только смела мечтать.

— Ты принимаешь дар этого мужчины, Брианни? — спросил Варин.

— Да.

— Хорошо. Теперь твоя очередь поднести свой дар.

Домино поклонилась дуайену, подозвала капитана Амеля и взяла у него Донн-Улайн.

— Вот мой дар, — сказала она, подавая мне меч. — Ты лучше меня знаешь, что с ним делать.

— Я... я не могу! Урчиль хотел, чтобы меч остался у виари.

— Он и останется с моим народом. Потому что теперь ты муж Блайин О'Реах. Ты стал Хранителем Королевской крови.

— Ты принимаешь дар этой женщины, Эвальд? — вопросил Варин, испытывающе глядя на меня.

— Да, — ответил я.

— Да будет так!

Наши с Домино губы встретились, слились в поцелуе, и в этот миг с башни на нас обрушился праздничный рев рогов и труб, смешался с сотнями поздравлений и приветствий в наш адрес. Домаш бросился мне на шею, сдавил в своих звериных объятиях, потом меня поздравлял Ганель, потом Джарем. Все кружилось перед моими глазами, ноги подкашивались, а сердце в груди прыгало от радости так, что хотелось петь. И счастье мое было бы бескрайним, если бы не одно ощущение, которое пришло внезапно и оледенило мою душу, как пронзает неприятным холодом похоронная песня, затянутая на веселом празднике.

Когда я прижал Домино к груди, чтобы поцеловать, флакон с Последним Поцелуем, продолжающий висеть на моей шее под курткой, будто обжег меня холодом.

Почему?

«Эта любовь может принести много горя нам обоим.»

Боже милосердный, пусть эти ее слова останутся просто словами….

2. Черный корабль

Это было то самое место, Алтарь Дракона на Мьюре, где мы разговаривали с Домино в ночь перед советом. Ничего здесь не изменилось, только стелящийся по влажной земле и накрывший древние менгиры туман придавал всей картине определенную таинственность. В волнах этого тумана, под полной луной, Элика Сонин напоминала призрак. Ее волосы серебрились в лунном свете, а глаза горели зелеными огоньками.

— Опять Иллюзиариум? — спросил я, шагнув к ней. — И ты больше не принимаешь образ сэра Роберта?

— Теперь мне незачем прятаться под личиной. Это последнее путешествие в Иллюзиариум, Эвальд. Теперь у тебя есть Брианни, и мне не нужно будет водить тебя за ручку. Просто я не нашла другой возможности поговорить, — сказала эльфка с грустной улыбкой. — Я не хочу, чтобы Брианни ревновала тебя ко мне.