– Ну пойдем же, пойдем…

Она царственно улыбалась.

…Когда он открыл глаза, за окнами было черно. Неярко светил красноватый ночник. Она сидела в кресле, закутанная в простыню, и курила, глядя в пространство. Он перевернулся на живот.

– Который час?

– Проснулся? – Она обернулась, окинула его непонятным в темноте взглядом, и ему на мгновение показалось, что глаза ее светятся. – Не жалеешь?

– Ну что ты? Только вот Лилька…

Он осекся, боясь обидеть ее. Она хмыкнула.

– Соврем чего-нибудь. Обвал, цунами, нелетная погода… Да ты не дергайся, все равно до утра идти нам некуда. Проголодался?

– Нет, но… – Он облизал пересохшие губы. – Вина бы выпил.

– Не проблема. Я из харчевни бутылочку прихватила.

Выпили по стакану, и руки сами собой потянулись сдернуть с нее простынку…

Он опять лежал на животе, мокрый, блаженно томный, а Таня, оседлав его, крепкими пальцами массировала ему спину. Рафалович похрюкивал от удовольствия.

– Хорошо?

– Да-а.

– Ну извини, – неожиданно произнесла она. Пальцы резко надавили на точки у основания шеи, и он провалился в черную яму…

Очнулся он в незнакомой комнате – большой, чистой, с полукруглым окном во всю стену – на широкой белой кровати. Немилосердно болела голова, ныла спина, в глазах, как у Бориса Годунова, плыли кровавые мальчики. Он приподнялся на локте и застонал.

Дверь отворилась, и вошла Таня в строгом и прямом белом платье, отдаленно напоминающем докторский халат.

– Очухался? – не слишком нежно спросила она. – Вот и славно.

– Где я? – пробормотал он.

– У хороших людей.

– А точнее?

– Вилла Розальба, окрестности небезызвестного городка Сан-Ремо.

– Погоди, погоди… – Он сморщился, от попыток сосредоточиться вспыхивала с новой силой головная боль. – Сан-Ремо. Как же Сан-Ремо? Это что же, Италия?

– Выходит, так.

Он резко сел, обхватил голову руками и принялся раскачиваться из стороны в сторону, приговаривая:

– Италия… Без визы, без паспорта, без денег… Лилька… Ты! Ведьма! Это же похищение! Я пойду в полицию…

– Прекрати, истерику! – жестко приказала Таня. – Никто тебя здесь силой не держит. Хочешь в полицию – пожалуйста. Только тебя там и слушать не станут, а без разговоров запакуют в кутузку. Кто ты для них – безымянный бродяга, нелегально пересекший границу и вторгшийся в чужие владения, беспаспортный и, извини, беспорточный – на яхте ты так заблевал свои брюки, что пришлось их выбросить за борт.

– На яхте? На какой еще яхте?

– Моторной. Типа «картуш». Фирмы «Эшби и Гомер». Порт приписки – Рапалло. Владелец – синьор Джанкарло Леоне. Что еще тебя интересует?

– Кто тебя нанял, сука? Бернштейн, чеченцы или… или местная мафия?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Рафалович устало опустил голову.

– Сколько? – чуть слышно прошептал он.

– Что «сколько»?

– Ну, выкуп. Сколько вы хотите?

Она презрительно хмыкнула.

– Ты ж так хотел меня, Фаллос. Хотел и своего добился.