|
Телефон особняка тестя, где, по его мнению, должна была находиться Инга, он никому не давал, так как считал, что досаждают ему какие нибудь наркоторговцы или кто то вроде них. Это продолжалось до тех пор, пока один из звонивших не проговорился, что интересуется синим «гранд чероки» с кожаным салоном и автоматической коробкой. В объявлении было сказано, что обращаться следует строго к Инге, но у него совсем нет времени, он куда то там улетает, поэтому не может ли молодой человек, если он в курсе и если ему не трудно, показать машину в любом удобном для него месте, но лучше утром, потому что самолет... и т. д. Тут только Игорь насторожился. Он вытянул из звонившего информацию относительно того, в какой газете и когда именно было напечатано такое объявление, потом сгонял в ларек, купил эту газету, торопясь и путая страницы, развернул ее, порыскал взглядом по колонкам, чертыхнулся, быстро и криво надел очки, снова уткнулся в газету и, наконец, увидел: вот оно, в левом углу. Все верно: и джип и телефон – их.
Елки палки! А тут как раз позвонил тесть. – Ингу позови! – не поздоровавшись, сказал он Игорю. – Так она же у вас... – растерянно ответил тот, уже начиная соображать, что к чему. – Как это? – удивился тесть. И Игорь рассказал ему о том, что случилось. Мол, вы же позвонили, она и уехала, в то же утро и уехала, на джипе... Он говорил, а сам уже все понимал. Понимал, но боялся озвучить страшный вывод, который напрашивался сам собой. Его озвучил тесть: – Выходит, она пропала... И, пораженный этим открытием, нажал пальцем на рычажок телефона, оборвав испуганное Игорево «А что же теперь де...», после чего набрал номер не кого нибудь, а сразу министра внутренних дел. – Да... – послышалось в трубке. – Леня, у меня беда! – сказал Роман Аркадьевич, все так же игнорируя «здравствуйте», но на этот раз делая это не от презрения к собеседнику, а от нахлынувшего волнения, от желания не тратить время ни на что лишнее, даже на одно слово. – А в чем дело? – обеспокоенно спросил министр, узнав звонившего. И Роман Аркадьевич рассказал, что пропала дочка, уехала на машине и не вернулась, а до этого давала объявление в газету, в эту, как ее, «Из рук в руки», ой, да что же это такое, она же одна у меня, кровиночка, бедная моя девочка, мать у нее давным давно померла, я ж без нее жить не смогу, Леня, ты понимаешь, а вдруг с ней что случилось, Леня, да что же это?! Из самоуверенного, лощеного государственного чиновника высшего ранга Роман Аркадьевич сразу же превратился в старого одинокого отца, в тысячу раз больше, чем за свое вице премьерство, дрожащего не то что за жизнь дочери, а даже за ее, к примеру, разбитую коленку. – Ты номер машины назови! – кое как вклинился в его монолог министр. Роман Аркадьевич назвал. – Все перероем! – заверил министр. – Уж пожалуйста, Леня, очень надеюсь... – сказал вице премьер, после чего снова нажал на рычажок и тут же набрал генпрокурора: – Володя, беда у меня!..
Меркулов потер подбородок: – Генеральный хочет, чтобы ее розыском занялся ты! Вообще то Турецкий уже это понял. – Но у меня ведь других дел полно... – все же попытался он возразить. – Он сказал, чтобы ты все отложил и вплотную занялся поиском этой Инги. – И дело о взрыве на Манежной отложить? – Да. – И о массовом убийстве в Печатниках? – И его. – А может, ты попытаешься объяснить ему, что это вещи несоизмеримые по своему... Меркулов не дал ему договорить: – Я уже пытался, Саша. Это бесполезно. Ну что же. |
