– Несомненно, для меня еще большая честь оказаться у вас в гостях, – отозвался на это барон. – Вне всякого сомнения, за всю историю Европы вы величайший из ее героев. Мне даже кажется странным видеть вас вот так, из плоти и крови, ибо многим давно уже кажется, будто вы созданы из металла.

Он засмеялся, и граф также не смог сдержать улыбки.

– Наверное, это обычное везение, – заметил он. – И судьба была ко мне благосклонна. Однако я не взялся бы судить, насколько подходит мне то время, в которое я родился, и насколько сам я подхожу для этого времени.

– Вероятно, позиция ваша расходится с убеждениями вашего друга господина Ноблио, – заметил барон, – это лишний раз подтверждает все то, что мне доводилось слышать о вашем уме и рассудительности. Мы в Гранбретании гордимся своими познаниями в философии и своей ученостью. Однако вы могли бы стать для всех нас примером.

– Я человек частностей, – заметил граф. – Вы же обладаете даром охватывать происходящее целиком.

По выражению лица Мелиадуса граф Брасс пытался понять, к чему тот клонит, однако барон хранил спокойствие и оставался неизменно любезен.

– Вот именно частности для нас и интересны, – вымолвил он наконец.

И тогда граф понял, что привело к нему в замок посланника Империи Мрака. Он подлил гостю вина.

– Сама судьба велела нам править Европой, – объявил барон Мелиадус.

– Похоже на то, – кивнул Брасс. – И в целом я могу понять ваши притязания.

– Приятно слышать, граф. У нас множество противников, и зачастую они искажают подлинные цели империи, распространяя по всему свету отвратительную клевету.

– Я не интересуюсь слухами и не пытаюсь отыскать в них зерно истины, – возразил граф. – Я верю, что подлинная ваша цель достаточно благородна.

– Но намерены ли вы препятствовать действиям империи? – покосился барон на Брасса.

– В одном только случае, – улыбнулся тот. – Лишь в одном-единственном. Только если дойдет до Камарга.

– Тогда, полагаю, ради взаимной безопасности нам следовало бы заключить мирный договор.

– Я не вижу в этом необходимости. Мои сторожевые башни – лучшая гарантия безопасности.

Барон с улыбкой опустил голову.

– Так вы приехали именно за этим, барон? Чтобы предложить мне договор о мире?

– Совершенно верно, – кивнул Мелиадус. – В некотором роде союз.

– Барон, я буду воевать против вас, только если вы нападете на мои владения. В противном же случае ни во что не стану вмешиваться, ибо верю, что объединение послужит Европе на благо.

– Однако у этого объединения есть и противники. Граф усмехнулся:

– С трудом могу в это поверить. Разве найдется сейчас кто-то, способный противостоять мощи Гранбретании.

Барон скривился.

– Вы совершенно правы. Победы наши неисчислимы. Однако чем больше земель мы завоевываем, тем сильнее приходится распылять свои резервы. Если бы мы знали Европу так же хорошо, как и вы, граф, то без труда могли бы определить, кто достоин доверия, а кто нет, и тогда уж сосредоточить внимание на самых слабых местах. Так, губернатором Нормандии мы назначили герцога Зимиона. – Барон покосился на графа. – Он мечтал занять трон еще во времена правления его кузена Джевеларда. Могли бы вы оценить разумность нашего выбора, граф? Станет ли он преданным слугой империи?

– Зимион? – Граф Брасс не смог сдержать усмешки. – Когда-то я в пух и прах разбил его под Руэном.

– Знаю. Но какого вы мнения о нем?

Теперь от недавней невозмутимости барона не осталось и следа, и чем больше он нервничал, тем шире улыбался граф, ибо теперь в точности осознал, чего желает от него Империя Мрака.