Судьба музея Кропоткина

Музей Кропоткина во второй половине 20-х годов был чуть ли не единственным в Москве незаконспирированным островком свободной мысли…

Путь, на которой вступило Российское государство после 1917 года, во многом расходился с идеями Кропоткина, предостерегавшего от такого развития событий. Тем не менее его имя не было вычеркнуто из истории страны. Правда, парадоксальным образом сохранилось только имя, а его духовное наследие предавалось забвению. И это несмотря на достаточно долгое (с 1921 по 1939 год) существование Всероссийского общественного комитета по увековечению памяти П. А. Кропоткина — до 1934 года его возглавляла В. Н. Фигнер, а затем вдова Петра Алексеевича Софья Григорьевна.

В Кропоткинский комитет входили анархисты всех оттенков, включая толстовцев и мистических анархистов, бывшие народники, старые революционеры — узники царских каторжных тюрем и ссылки и ученые (среди них — академики В. И. Вернадский и А. Е. Ферсман). Старые народовольцы, большая часть которых вступила в партию эсеров, объединились в кружок по восстановлению и уточнению истории народовольческого движения при Всесоюзном обществе политкаторжан и ссыльнопоселенцев — ОПиС. Этот историко-революционный кружок действовал в стенах Кропоткинского музея, образуя своеобразный научно-исследовательский центр. В его работе принимали участие теоретик-анархист профессор А. А. Боровой, основатель журнала «Почин» А. В. Атабекян, председатель Русского технического общества, профессор Горного института П. А. Пальчинский, известный деятель кооперативного движения, председатель правления Московского народного банка В. А. Перелешин, писатель-географ С. С. Анисимов, популяризатор науки Н. К. Лебедев, видный политик и земский деятель Д. И. Шаховской. Эти люди, представлявшие собой различные слои интеллигенции, образовали вокруг музея общество братства, солидарности и взаимопомощи, о котором говорил в своей последней записке Петр Алексеевич Кропоткин.

В то же время возникли очень серьезные разногласия между традиционными анархистами, считавшими главной своей задачей борьбу с государством и переустройство общества, и анархистами этическими (или, как их чаще называли, мистическими), которые были убеждены в том, что начинать надо с нравственного совершенствования личности, следуя кропоткинским принципам ненасилия, самоорганизации, взаимопомощи и солидарности. Наиболее крупной фигурой среди них был Аполлон Андреевич Карелин (1863–1926), народоволец и профессор Высшей школы социальных наук в Париже, автор книги «Вольная жизнь», развивавший этическое направление в анархизме. Неоднократно арестовывавшийся на родине, он жил в эмиграции (в США он редактировал анархический журнал «Голос труда», который высоко оценивал Кропоткин). Вернувшись в Россию с идеей духовного рыцарства, он стал создавать кружки («ордена») саморазвития и совершенствования, чем-то отдаленно напоминавшие кружок «чайковцев». Участники орденского движения называли себя «тамплиерами», хотя ничего общего со средневековым орденом храмовников они не имели. Это было духовное движение среди интеллигенции, к которому примыкали такие деятели театра и кино, как Юрий Завадский, Сергей Эйзенштейн, артист Художественного театра Михаил Чехов…

Когда Аполлон Карелин умер в марте 1926 года, гроб с его телом был доставлен в музей Кропоткина, где состоялась гражданская панихида, и оттуда — на Новодевичье кладбище. В похоронах участвовало около полутора тысяч человек. Это была последняя массовая акция анархистов, разрешенная властями. Ученик Карелина Алексей Солонович продолжил его дело. Он окончил в 1914 году физико-математический факультет Московского университета и был профессором МВТУ имени Баумана.