Как только я проводил Еву, ко мне сразу подошли двое казаков, которых старший Осадчий еще раньше называл пластунами.

— Ух, какая жинка сочная, — сказал один из них, — Второй раз к вам приходит.

— Только оченно строптивая наверно… — предположил второй

— Что строптивая, это верно, — усмехаюсь, — А вы в прошлый раз ее видели разве?

— Видели. Только мешать не стали. Угрозы от нее не чувствовали. А в окошко она к вам с такой нежностью стучалась…

— Отставить болтовню, — к нам подошел старший патруля, — Подключайте периметру.

— Включили уже. Вся периметра на охвате.

— Вот что, казаки, — перехватываю инициативу разговора, — Что видели эту женщину здесь, прошу не распространяться.

— Мы с пониманием, — сказал старший, копируя Осадчего, — Сами догадались, что такая барынька к вам не за забавой прибегает.

— Верно понимаете. Она мне принесла новости… довольно тревожные…

— Слухаем.

Я пересказал казакам те же самые факты, что перечислила мне Ева, и они перешли к точно такому же заключению. Собственно, они даже ждали чего-то подобного от Спайдера. Теперь их опасения только подтвердились.

— Звоните Осадчему, — сказал я, — Докладывайте, а я тоже своим позвоню.

Во второй половине дня в особняк вернулись Анюта с дедой.

— Сигналки Кеша установил, — сказала Анюта, — Я их с Березниковым там оставила. И Комаринский тоже остался.

— Все правильно. Так мы и решили, — подтверждаю, — Комаринскому не разорваться. Он и в Лучково должен добычу макров охранять, и стену, и цех.

— Он еще и дорогу от Лучково до цеха под присмотром держит, — добавил Филиппыч, — Дважды в день ходят. И матерьялы для цеха доставляют и прокорм для каторжан. Оно только кажется, что рота — это много.

— Комаринский нам отлично помогает. За северное направление я более-менее спокоен. Ну а здесь в городе мы можем опереться только на казачество.

— Не извольте сомневаться, — отозвался старший патруля, — Мы не подведем. Англичашкам спуску не дадим. Сегодня еще подкрепление в ваш особняк прибудет.

— Спасибо, что напомнил. Надо Фемку опять за продуктами отправлять… Фемка!

— Здесь я, хозяин.

— Скажи-ка мне, дружище, на тебя в лавке еще не смотрят косо, что ты по два раза в день за покупками туда бегаешь?

— Так я это, хозяин. Говорю, что часть продуктов в цех отвозим. Мол работников кормить. А про то, сколько казаков в особняке, я помалкиваю.

— Ну и молодец. Шила в мешке не утаить, конечно. Но лучше, чтоб не знали, сколько бойцов у нас здесь находится.

— Так что, хозяин. Я пошел? — Фемка уже держит в руках объемистую корзинку.

— Обожди. Одного тебя отправлять опасно.

— Так я же задками через заросли. До Крысючихинской лавки тут рукой подать.

— Это не значит, что тебя не срисовали… Матвей Филиппыч, присмотрите за Фемкой.

— Присмотрим, — кивнул деда.

Когда ушел Фемка, а следом за Фемкой ушел деда, ко мне обратился старший патрульный.