Первый удар рассек кожу на спине, и Эрин закусила губы, чтобы не кричать. За каждый крик отец добавит ей ударов. Он хлестал ее по голой спине, пока кровь не потекла по бокам, впитываясь в ткань нижнего белья. Позже ее заставят оттирать ярко-красные брызги со стен и пола. Но сначала ей придется вытерпеть порку, ожидая, пока отец решит, что она пролила достаточно крови... 

 Эрин передернуло от этих воспоминаний — в темных коридорах они отчего-то казались еще более ощутимыми. Даже сейчас ее спина горела, словно напоминая о давней боли и преподанном уроке.

  Цена знания — всегда кровь и боль. 

 Еще до того как спина зажила, Эрин пробралась в кабинет отца и втайне дочитала альманах. В одном разделе содержались предсказания погоды. В течение целого года она следила за ними, чтобы посмотреть, действительно ли авторы знали, какой будет погода в тот или иной день. Часто их прогнозы оказывались ошибочными. Так она осознала, что написанное в книгах может быть неправдой.

  Даже то, о чем говорится в Библии. 

 Тогда, в детстве, страх наказания не остановил ее.

  И он не остановит меня сейчас. 

 Быстрыми шагами, но стараясь ступать по каменному полу как можно тише, она наконец достигла двери в Святилище. Это был не главный вход на его территорию, а редко используемый черный ход, через который можно было попасть внутрь неподалеку от библиотеки. Больше всего это было похоже на стену с маленькой нишей, в которой стояла каменная чаша размером не больше чайной чашки или небольшой миски.

 Эрин знала, что ей следует сделать.

 Тайный ход можно было открыть только кровью сангвиниста.

 Она сунула руку в карман и достала стеклянный флакончик, отданный ей Христианом. Внимательно рассмотрела черную кровь, переливающуюся внутри. Кровь у сангвинистов была гуще и темнее человеческой. Она могла двигаться по собственной воле, течь по венам без помощи сокращений сердца. Больше Эрин почти ничего не знала о веществе, которое поддерживало существование сангвинистов и стригоев, однако неожиданно ей захотелось узнать больше, выведать все секреты этой крови.

 Но не сейчас.

 Она вылила темное содержимое флакончика в каменную чашу, произнося на латыни слова:

 — Ибо это есть Чаша Крови Моей, чаша Нового и вечного Завета.

 Кровь закружилась в чаше, сама по себе вращаясь спиралью, словно в доказательство своей неестественной природы.

 Эрин затаила дыхание. Не отвергнут ли врата кровь Христиана?

 Ответ пришел — черная лужица впиталась в камень и исчезла, не оставив ни малейшего следа.

 Женщина выдохнула, прошептав завершающие слова:

 — Mysterium fidei  [5] .

 Она отступила на шаг от глухой стены, сердце колотилось словно бы в горле. Несомненно, любой оказавшийся поблизости сангвинист должен услышать это неистовое биение и понять, что у входа в Святилище стоит живой человек.

 Камень тяжело заскрежетал по камню, и перед Эрин медленно открылся проход.

 Она сделала шаг в лежащую впереди темноту, вспоминая жестокий урок отца. «Цена знания — всегда кровь и боль».

 Да будет так.

 

 

 

 Глава 2 

 

  17 марта, 16 часов 45 минут 

  по центральноевропейскому времени 

  Кумы, Италия 

 

  Почему я всегда застреваю где-то под землей? 

 Сержант Джордан Стоун полз вперед по узкому тоннелю, упираясь локтями.