— Давай, давай, — подбадривал Былинкин приятеля. — Задай гражданскому гусю перцу!

— Иди сюда, — бормотал Горулев, обращаясь к Терпухину, — ты что, трус? Если трус, убирайся отсюда.

Терпухин сделал резкий выпад и обрушил удар правой в голову противника. Но гигант оказался более проворным. Ныряющим движением ушел от грозного удара и стремительно атаковал сам, нанеся несколько сильных и прицельных ударов. От неожиданности Терпухин пропустил эти удары. Затем последовал самый мощный… Яркая вспышка света ослепила Терпухина, и он рухнул на пол, охватив голову руками.

<style name="Bodytext113">Глава 24. </style><style name="Bodytext11111">Дьявол</style>

Малиновый звон в ушах медленно таял. Как сквозь вату, послышался голос Ковалева:

— Юра, очнись! Вставай!

Терпухин усилием воли заставил себя открыть глаза, приподнялся на локтях и медленно встал. Его качало из стороны в сторону.

— Ну, как ты? — спрашивал его Ковалев. — Продержаться сможешь?

— Смогу, — прохрипел Терпухин.

Под азартные крики присутствующих бойцы продолжили бой. Теперь Юрий вел бой по всем правилам, осторожничал и не лез напролом. Его противник, наоборот, вел себя вызывающе, расслабился, работал больше на публику. Терпухин все время отскакивал от наседавшего на него Горулева, уходил от прямого столкновения, чем вызывал неодобрительный гул и свист болельщиков. Вот бойцы схлестнулись, дубася друг друга кулаками по лицу. И тут Терпухин с разворота нанес мощный удар ногой по бочкообразной груди противника. Горулев выпучил голубые с легкой поволокой глаза и, хватая ртом воздух, упал на колени.

— Подождите, — закричал хозяин бара, бывший за судью, — я должен объяснить вам правила, послушайте меня, — он оттолкнул Терпухина от поверженного противника. — Нельзя бить ногами, ниже пояса и коленями.

— Пусть бьет, как хочет, — внезапно взревел Горулев, поднимаясь и бросаясь на Терпухина. — Давай, трус!

— Врежь ему, Саша, врежь! — подбадривал приятеля Былинкин, размахивая толстой пачкой собранных денег.

В яростной атаке Горулев загнал Терпухина в угол и стал молотить его кулаками. Терпухин почувствовал, что искры сыплются из глаз, а в ушах стоит несмолкаемый звон. Он упал на руки.

— Стоп! — закричал Ковалев. — Лежачего не бьют!

— Давай, поднимайся, ты чего симулируешь! — прохрипел разъяренный лейтенант.

Терпухин вскочил на ноги и бросился в другой угол ринга. Горулев метнулся за ним, и тут бывший спецназовец снова с разворота ударил набегающего на него противника ногой, а затем нанес удар в шею локтем. Горулев согнулся пополам. Терпухин налетел на него с кулаками, стал бить по лицу снизу.

— Эй, ты что делаешь, а? — закричал Былинкин. — Он нарушает правила, это не честно!

Судья оттащил Терпухина и закричал ему в ухо:

— Нельзя ногами пользоваться, ты понял?

— Да, хорошо…

— Он ударил меня локтем, это не честно, — заявил Горулев, тяжело дыша. — Ты, сукин сын, нельзя бить локтями, я же тебе это раньше говорил!

— То есть как это нельзя бить локтями, — тоже тяжело дыша, спросил Терпухин. — А чем же я буду драться?

— Это бокс, понимаешь? Или ты думаешь, что это кикбоксинг?

— Да, кикбоксинг…

<style name="Bodytext41">— </style>Ладно, это еще лучше, — сказал Горулев, и глаза его неприятно сузились.