– Так вот, больше не дождешься. Ты не маленький, и тебе не нужно напоминать прописные истины. У меня был сегодня хороший день: по работе, и ты вернулся. Пусть таких дней в нашей жизни будет как можно больше.

Над столом пронесся вздох облегчения- Женя-Питон ничего не понял, Регина уловила какой-то хитрый педагогический подвох, а Андрей подумал, что отец наконец-то исправился.

Тернов выпил и закусил. Следующий тост Регина Самойловна произнесла лично – она любила застольные речи, а Тернов подумал, что напиться сегодня не помешает. Как всегда, от водки голова здорово отупела и захотелось поспорить – неважно о чем, лишь бы навязать оппоненту свою точку зрения. Так всегда бывало на ученом совете и за столом, и удовольствие приносил не конечный результат, а сам процесс. Третью выпили уже просто так, и Тернов поинтересовался, чем же именно занимался сын в эту экспедицию.

– Стреляли, – на манер Саида вставил Женя, и друзья заржали – видимо, это был какой-то им одним известный прикол.

– Все как обычно, – сказал Андрей.

– Воевал?!

– Нет, папа, – терпеливо разъяснил сын. – Я же говорил, мы не воюем, мы работаем. Это мой способ добывать деньги. Ты двигаешь вперед отечественную науку, токарь, допустим, вкалывает на станке. Он тоже специалист. Вот и мы с Питоном специалисты. Только специальность у нас своя. Если обществу требуются рабочие руки для разрешения политических конфликтов – на рынке труда образуется свободная ниша, которая будет заполнена. Рынок труда предусматривает все профессии. У токаря она своя, у пекаря своя, вот и у нас – своя. Каждому свое. Тут Ницше был прав. Правда, Питон, Ницше прав?

– Угу, – прогудел наемник. Он привык прикрывать друга.

– Ясно, – резюмировал Валерий Игнатьевич. – За кого теперь сражался?

– За белых аль за красных? – продолжил Андрей. – Питон, за кого мы сражались, за белых или за красных?

– За голубых, – нашелся пьяный Питон.

– Вот Питон говорит, что за голубых. Еще у нас парнишка был из Красноярска, так он домой писал, что в "Гринписе" работает. В рядах "зеленых" защищает недра земли от добычи нефти. Диалектика!

Тернов понял, что его старательно уводят от главной темы, но поспорить очень хотелось, и он взял быка за рога.

– А Родину тебе никогда не хотелось защищать? Стал бы кадровым военным…

– И что потом, – скорчил иезуитскую мину Андрей, – на Луну? Немцев за Вторую мировую до сих пор судят, хотя они только выполняли приказ. А где гарантии, что с нашими офицерами потом так не будет? Сменится правительство, и пожалуйста: вчера ты был родины герой, а сегодня – палач и предатель. И никакие ссылки на вышестоящее командование тебя не спасут. Убивал – значит, виновен, и точка!

– Так ведь ты и сейчас… воюешь.

– За деньги, – уточнил Андрей. – Чтобы не было потом мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Мы сейчас за день зарабатываем больше, чем Питон в армии за месяц. Я маме, кстати, десять тысяч зеленых дал на хозяйство. Где бы я их в армии достал? Вот Питон – бывший офицер, а что он на службе видел кроме комнаты в общаге? Нет, работать на государство невыгодно.

– А как же Родина? – вопросил Тернов.

– Какая Родина – двенадцать с половиной метров с раздельным санузлом и телефоном?

– За это смешно умирать, – вставил Питон.

– Как вы не понимаете, – возмутился Валерий Игнатьевич. – Родина – это место, где вы живете!

– Вот именно, – утвердительно проговорил Андрей.