Он посмотрел на часы. Электричка уже прибыла на станцию, и Семагин должен вот-вот появиться. Валерий Игнатьевич очень хотел посоветоваться с особистом. Он рассчитывал на его помощь. Елизавета Давыдовна сказала, что обвиняет его, Тернова, в похищении бумаг мужа, пропажа которых обнаружилась после его похорон. Она сообщила, что не знает, когда это случилось – на поминках или… И добавила, что обязательно поделится своими подозрениями со следователем.

Вот это уж было совсем ни к чему.

Страж государственной безопасности возник точно в положенное время. Как всегда, на лице его застыло выражение вежливой заинтересованности.

– Здравствуйте, – уверенно, как в своем кабинете, Семагин прикрыл дверь и уселся на стул, не дожидаясь приглашения. Он считал, что формальности сейчас ни к чему. Директор попросил его прийти. Не вызвал, не пригласил, а именно попросил. Значит, он был сильно заинтересован в их встрече, поэтому можно было не церемониться. Семагнн хотел выторговать максимум условий для скорейшего возвращения в строй Колыванова. Ему был необходим дополнительный оперативный сотрудник.

– У меня есть проблема, – без предисловий начал Тернов. – Она касается нас обоих.

– Слушаю вас внимательно, – полковник демонстративно привел в действие генератор белого шума. Теперь уже по-настоящему. Он не любил часто пользоваться этим приборчиком, чтобы не облысеть, но в данный момент безопасность была важнее волос.

– Меня подозревают, – начал директор.

"Многообещающе", – подумал Семагин.

– Подробнее, пожалуйста.

– Э-э, видите ли, погиб один научный сотрудник. – Тернов помялся. – Что-то с ним случилось, хулиганы… или его ограбили. Но днем у меня была с ним беседа и получился конфликт, а его жена подозревает, что это я был причиной его гибели, и собирается пойти к следователю. Вы понимаете?

– Вам-то что волноваться? – невозмутимо произнес Семагин. – Не вы же его ограбили. Вызовет вас следователь, снимет показания. Вы в это время где были?

– Дома.

– Кто вас видел?

– Жена.

– Не густо. Алиби слабоватое.

– И сын еще… с другом.

– С тем самым?

– Э…

Вопрос был выпущен, будто пуля. Полковник быстро все понял. Просчитать ситуацию ему не составило труда.

– С каким? – в голосе Тернова прозвучала фальшь.

Он догадался, к чему клонит Семагин, но иного пути, кроме как признаться, у него уже не было. В его интересах было быть предельно откровенным со своим подельником.

– С тем самым, – выдавил директор.

– У нее есть какие-то доказательства… вашей заинтересованности? – Семагин говорил, как адвокат, убежденный в вине подзащитного, но все равно отстаивающий его права.

– Телефонный разговор с мужем, – и Тернов подробно пересказал аргументы Елизаветы Давыдовны.

– То есть ничего, кроме предположений, – уточнил Семагин. – Вам это ничем не грозит, если, конечно, вы не явитесь с повинной.

– Что значит с повинной?! – возмутился професор. Если он хоть как-то будет замешан в этой грязной истории, то не видать ему действительного членства в Академии наук как своих ушей. Валерий Игнатьевич был с такой участью категорически не согласен. – Вы что, меня под статью хотите подвести?!

– Надеюсь, до этого не дойдет, – сказал Семагин, он понимал, что Тернову ни при каком раскладе не переиграть следователя. Директор расколется на первом же допросе, а заодно сдаст и его, чего ни в коем случае нельзя было допускать. Тернов еще был нужен, потому что от него напрямую зависел Колыванов, а вот Бегунова никому не была нужна.