Когда я кончил, шеф выпятил толстые губы, тихонько свистнул и воскликнул:

— Ну и ну, интересные штучки вы рассказываете! Так у нее туфля была в крови? И она сказала, что мужа не будет дома?

На первый вопрос я ответил: «Так мне показалось», а на второй «Угу».

— А вы после этого с ней говорили? — спросил он.

— Нет. Я шел к ней сегодня утром, но молодой человек по имени Талер забежал туда первым, и я отложил визит.

— Мать честная! — Его зеленые глаза заблестели от восторга. — Это что же, у нее был Шепот?

— Вот именно.

Он швырнул сигару на пол, встал, оперся пухлыми руками на стол и перегнулся ко мне, излучая восторг.

— Ну, вы и поработали, — промурлыкал он. — Да ведь Дина Бранд живет с этим Шепотом. А теперь давайте-ка поедем и побеседуем с вдовой.

Мы вышли из машины шефа полиции у дома миссис Уилсон. У первой ступеньки шеф задержался на секунду и взглянул на черный креп над звонком. Потом сказал: «Что делать — приходится», — и мы поднялись на крыльцо.

Миссис Уилсон не особенно жаждала этой встречи, но если шефы полиции настаивают, их обычно принимают. Этот шеф настаивал. Нас провели наверх в библиотеку, где сидела вдова. Она была в черном. В ее голубых глазах сквозил лютый холод.

Мы с Нунаном по очереди пробормотали соболезнования, и затем он приступил к делу:

— Хотелось бы задать вам несколько вопросов. Вот, например, куда вы ездили вчера вечером?

Она неприязненно взглянула на меня, затем на шефа, нахмурилась и высокомерно произнесла:

— Можно узнать, почему меня допрашивают?

Пока я вспоминал, сколько раз в жизни я слышал эту фразу — слово в слово, интонация в интонацию, — шеф, не обратив ни малейшего внимания на вопрос, благодушно продолжал:

— И потом еще, у вас на туфле оказалось пятно. На правой, а может, на левой. В общем, на какой-то было.

Верхняя губа у нее начала подергиваться.

— Вроде все? — спросил у меня шеф. Не успел я ответить, как он прищелкнул языком и снова обратил к миссис Уилсон свое добродушное лицо. — Чуть не забыл. Еще вопрос — как вы узнали, что ваш муж не вернется домой?

Она, пошатываясь, поднялась на ноги, — рука, которой она схватилась за спинку стула, побелела.

— Надеюсь, вы извините…

— Да, пожалуйста. — Шеф сделал широкий жест своей мясистой дланью. — Не будем вас беспокоить. Вот только куда вы ездили, и насчет туфли, и откуда вы знали, что он не вернется. Да, и, пожалуй, вот еще что — зачем сегодня утром у вас был Талер?

Миссис Уилсон опять села, пытаясь сохранять самообладание. Шеф поглядел на нее. Улыбка, в которую он старался вложить побольше сердечности, образовала на его жирном лице странные складки и бугры. Немного погодя плечи у нее обмякли, подбородок коснулся груди, спина согнулась.

Я подвинул стул и сел напротив.

— Придется рассказать, миссис Уилсон, — сказал я как можно более сочувственно. — Такие вещи надо объяснять.

— Вы считаете, я что-то скрываю? — с вызовом спросила миссис Уилсон. Она снова выпрямилась и произносила каждое слово очень тщательно — разве что слегка шепелявила. — Да, я уезжала. На туфле была кровь. Я знала, что мой муж мертв. Талер приходил в связи с его смертью. Я на все ответила?

— Это мы и так знаем, — сказал я. — Мы просим объяснить.

Она опять встала и рассерженно воскликнула:

— Мне не нравится, как вы со мной обращаетесь. Я отказываюсь подвергаться…

Нунан сказал:

— Да пожалуйста, миссис Уилсон, только уж тогда попросим вас проехать с нами в полицию.