Он высказал эти соображения по-английски, но смуглолицый великан покачал головой.

— Упрямство всегда было твоим главным недостатком, — заметил он. — Спроси хоть у Сохмсея. — Рольф перешел на свой язык и продолжал: — Они проводят тебя домой, Кайл. Я возвращаюсь. Скоро появятся остальные, и я должен встречать их на плато. Когда соберутся все, я приведу сюда капитанов.

Он отсалютовал толпе арраков и двинулся обратно по разрушенной дороге. Беннинг бросил взгляд вслед Рольфу, отвернулся и тут же забыл о нем. Все его страхи исчезли; он страстно хотел осмотреть город.

— Ты пойдешь домой, господин? — негромко спросил Сохмсей.

— Да, — ответил Беннинг, — я пойду домой.

Он прошел через ворота в сопровождении Сохмсея, скользнувшего по правую руку. Их окружила шумная толпа; Беннинг почти физически ощущал исходившее от нее обожание. Он подумал, что древние Валькары хорошо выбрали себе телохранителей — верных и преданных. Насколько верных, он выяснит позже.

Город, звездный Вавилон, казался огромным. Во времена расцвета здесь, должно быть, голова шла кругом от сверкающих красок, шума, блеска сокровищ бесчисленных, миров. Перед мысленным взором Беннинга проплывали воображаемые картины: посольства, шествующие по этой, теперь разрушенной дороге — принцы Цефея… властители Бетельгейзе… вожди варварских племен с диких миров созвездия Геркулеса… Все спешат преклонить колени в Городе Королей, городе Валькаров… Но сейчас только тишина и красные сумерки наполняли улицы и развалины дворцов.

— Город снова оживет, — прошептал Сохмсей. — Теперь ты дома. И Беннинг коротко ответил:

— Да.

От центральной площади тянулись широкие проспекты. Беннинг шел впереди, ступая по истертым плитам; ноги его свиты клацали и шаркали по камням. В конце эспланады, у самого озера, вставал дворец из белого мрамора, нависал над всем городом, подавляя своими размерами и мощью. Беннинг шел к нему. Проспект вливался в огромную площадь; когда-то ее стерегли титанические статуи. Многие изваяния рухнули на треснувшие плиты; те, что остались стоять, были изувечены жестокой рукой времени. Но когда они возвышались здесь, целые и невредимые — могучие фигуры, устремленные к звездам, державшие солнца в гигантских руках, — их вид повергал в трепет, доказывая пришельцам с иных миров собственное ничтожество, беспомощность перед неодолимой мощью Империи. Беннинг подумал, что посольства достигали тронного зала, подготовленные должным образом.

Теперь руки статуй обломились и звезды выпали из них, глаза были запорошены пылью веков и слепы.

— Господин, — обратился Сохмсей к Беннингу, когда тот ступил на дворцовую лестницу, — пока ты отсутствовал, рухнула внутренняя галерея. Мы пойдем туда.

Он провел Беннинга к небольшой боковой двери. За ней оказались развалины и обломки. Огромные каменные блоки упали, обрушился и главный свод, теперь над головой зияло открытое небо. Но внутренние арки стояли по-прежнему, сохранились кое-где и стены галерей, украшенные удивительной резьбой. Главный зал, подумал Беннинг. Он мог вместить не меньше десяти тысяч человек. В его дальнем конце, в тусклом, кроваво-красном свете Беннинг разглядел трон. И изумился, почувствовав, как при виде этого запустения в нем поднимается гнев — неукротимый, яростный.

Сохмсей быстро шел впереди, и Беннинг следовал за ним, пробираясь между каменными завалами. Они миновали разрушенную галерею и оказались в низкой пристройке, выходившей на озеро. Беннинг догадался, что здесь находились личные апартаменты Валькаров.