Иксион выступил вперед с новой порцией вяленой рыбной мелочи, ибо прежнее, залитое водой лакомство унесли. Раб благоговейно поставил блюдо перед Домицианом, он походил на жреца, поклоняющегося своему божеству.

– О, это вкусно, очень вкусно,- восхитился Домициан, отправляя в рот рыбку за рыбкой.

– Мне присылают ее из Британии,- похвастался Юст.- Рыба, пойманная южнее, не столь пикантна.

Он тоже взял одну рыбку за хвостик и, внутренне морщась, опустил ее в рот. Ему никогда не нравилась рыба, а уж соленая и подавно, однако приходилось терпеть.

– Чудно, чудно,- механически произнес Домициан, прихлебывая из серебряной чаши вино.- А что же твоя супруга? Ее нет дома? Или она занята чем-то важным?

– Моя супруга? – с неприязнью переспросил Юст.- Нет, она дома, однако, боюсь, мы сегодня ее не увидим. С того печального дня, когда ее отца и братьев осудили за политическую интригу, Оливия замкнулась в себе. Она странная женщина, хотя и не знаю, зачем я говорю это тебе. Впрочем, ты, возможно, наслышан о ее… ммм… ненасытности… Рим полнится слухами. Я понимаю, молодым женщинам порой трудненько приходится с пожилыми мужьями, и потому не осуждаю ее. Не то чтобы я одобрял подобное положение дел, однако мужчине следует проявлять терпимость.- Он тяжело вздохнул, затем позволил себе снисходительно улыбнуться.- Женщины. Что с них возьмешь!

Домициан, увлеченный рыбой, отозвался не сразу.

– Почему бы в таком случае тебе с ней не развестись?

– Что? Развестись? Но я уже разводился. Будет не очень красиво затеять все это опять.- Он потянулся к кувшину с вином и наполнил опустевшие чаши.

– Почему бы и нет? Многие государственные мужи не раз и не два проделывали подобные вещи. Такая жена,- юноша напустил на себя глубокомысленный вид,- не делает чести достойному человеку.

Впрочем, я понимаю твои опасения. Тебе не хочется, чтобы люди подумали, что ты отделался от жены из-за безрассудства членов ее семьи. Это похвально, однако может повредить открывающимся перед тобой перспективам. Сенатору с твоим именем и репутацией нужна другая спутница жизни.

Это было именно то, что и хотелось услышать Юсту. Совсем не вредно заручиться поддержкой столь могущественного и наивного дуралея, каким, по его мнению, являлся Тит Флавий Домициан.

– Я все надеюсь, что со временем Оливия изменит свое отношение к некоторым вещам,- промямлил он удрученно.- Она, в общем-то, довольно разумна. Но чувствую, что моему терпению приходит конец.

Блюдо с соленой рыбной мелочью опустело, на дне остались лишь крупные головы и труха. Юст подал знак убрать его.

На смену легкой закуске явились свинина с медом, специальные соусы к ней, а также гора пирожков вперемешку с аппетитными булочками. Опорожненный кувшин наполнили сызнова, потом еще раз, и тут Юст, поглощенный беседой с Домицианом, заметил, что возле стола вертится Иксион. Он прервал разговор и поднял глаза.

– Зачем ты здесь торчишь?

Иксион сильно покраснел и смешался.

– Господин сам говорил, что я должен…

– Я сказал, что ты должен прислуживать гостю, а не дышать ему в уши! – Юст ощущал подъем – не только от выпитого вина, но и от того, что вечер проходил просто отменно.- Ты подслушивал, раб?

– Нет! – запротестовал Иксион, невольно попятившись. Взгляд хозяина сильно его испугал.

– Ты ведь у нас новичок? – спросил Юст, в упор глядя на Иксиона- Я купил тебя прошлой осенью. Ты дешево мне достался.

– Мой прежний владелец разорился,- дрожащим голосом вымолвил Иксион. В глазах хозяина проступало нечто, наполнявшее ужасом все его существо.