– Какие же? – спросил с долей скепсиса озадаченный Веспасиан. Вскружить голову Юсту не удалось, и это в какой-то степени было ему неприятно.
– Чуть раньше у нас заходил разговор о моей жене,- сказал Юст.- Возможно, тебе известно, что мы с ней живем порознь. Я пока еще не располагаю вескими доказательствами ее недостойного поведения, но доподлинно знаю, что у нее много любовников, и вижу, как за моей спиной шушукаются рабы. Когда у меня на руках будет достаточно улик для развода, дашь ли ты согласие на мой брак с одной из твоих племянниц?
– Обладающей правом наследования порфиры? – Веспасиан заулыбался.- Дом Флавиев небогат, захочешь ли ты взять девушку с небольшим приданым?
– Я уже говорил, что имею достаток. Альянс для меня более важен, чем деньги. О цезарь, изволь навести справки, и ты узнаешь, что я оплатил все долги семейства моей жены. Хотя корм пошел не в коня,- добавил он словно бы про себя и громким кашлем прочистил горло.- Ты хочешь закрепить порфиру за домом Флавиев на долгие времена. Я верю в успех этого замысла и хочу, чтобы клан Силиев осенила часть вашей славы. У меня нет детей, и если у тебя есть племянница, способная мне их подарить, моя заинтересованность в укреплении дома Флавиев возрастет многократно.
– Ты хочешь, чтобы твои потомки обрели право встать в очередь к тронув – Веспасиан внимательно изучил лицо Юста и удовлетворенно кивнул,- Прекрасно. Я соберу семейный совет. Если у нас найдется подходящая племянница или кузина, я дам тебе знать. Я намерен сделать ее детей условными наследниками порфиры, после детей моих сыновей. Это тебя устроит?
Юст онемел от радости и замер, не смея показать, насколько она глубока У Веспасиана два сына, но ведь они могут до трона и не дожить. И в этом случае порфиру будут носить дети Корнелия Юста Силия. Голова его закружилась, он сдвинул брови, словно бы погрузившись в раздумье.
– Благодарю, августейший. Твое предложение большая честь для меня. Но прежде, чем принять его, мне следует разобраться с женой. Ей место в борделе, а не в порядочном доме, однако пока это подтверждают лишь сплетни рабов, которые не вправе давать показания против хозяев. Позволь мне уладить дело с Оливией, после чего я буду рад вернуться к этому разговору.
Веспасиан встал.
– Прекрасно. Вижу, мы понимаем друг друга.- Он потрепал сенатора по плечу.- Я подожду, но родню все-таки извещу. Пусть подыщут тебе настоящую спутницу жизни. А с женой особенно не церемонься. В конце концов, заплати ей за развод и получишь свободу.
Юст тяжело вздохнул.
– Я уже предлагал ей это, но Оливия отказалась. Она заявила, что не доставит мне удовольствия отделаться от нее.
Император смахнул со лба капельки пота
– Возможно, тебе стоит к ней подступиться еще раз? Предложение повисло в воздухе, напоенном приторным ароматом созревшего винограда
– Я попытаюсь. По-человечески мне ее жаль.- Юст понимал, что палку перегибать не стоит. Существуют вещи, к которым римлянин обязан относиться с философским терпением. Например, к беспутному поведению потаскухи-жены.
– Это ее позор, Юст, а не твой.- Император вновь потрепал сенатора по плечу.- Жду тебя через три дня с хорошими новостями.- Он повернулся и направился по мозаичной дорожке к западному крылу Золотого дома.
Только теперь Юст позволил себе улыбнуться, и эта улыбка сулила мало приятного тому, кто ее в нем пробудил.
Письмо Веспасиану от Геркулеса Энния Перегрина, трибуна легиона «Любимцы Марса», стоящего в Понтийском Амисе [16].
«Мой император!
Здесь возникла сложная ситуация, которая могла бы показаться комичной, если бы не являла собой угрозу империи. |