— Будь добр, оставь их закрытыми, — попросила Терес. — В этой комнате чувствуется кислый запах смерти… — Неожиданно она что-то вспомнила, и ее лицо застыло. — Клянусь Тоэмом! Запах точь-в-точь как в комнате Оссвальта!

Все изумленно повернулись к ней.

— Вполне может быть, — согласился Кейн. — Хотя это совпадение вряд ли что-нибудь объясняет. Я не уверен, что от находящегося в закрытой комнате трупа можно ожидать чего-то иного…

Прикусив костяшки пальцев, Терес пристально изучала мертвого стражника. Упав на колени, девушка впилась в мертвое лицо взглядом.

— Нет, здесь что-то не так! Почему оба тела лежат? Может, Оссвальт и был убит во сне… но неужели и часовой? Тут есть какая-то зацепка… и ставлю на кон свою задницу, что я ее вижу!

Выхватив кинжал, Терес отрезала от своей черной рубахи полоску материи. Сильно подышав на нее несколько раз, она принялась осторожно тереть влажной материей о подушки. Поднявшись, поднесла ее к лампе и воскликнула:

— Я знаю, как они умерли!

Малхион с любопытством заглянул ей через плечо.

— Подумаешь, нашла немного перхоти.

— Это вовсе не перхоть, дубина! — хмыкнула Терес. — Видишь эти бледные крупинки? Это зерна яда!

Все сгрудились вокруг, желая увидеть их собственными глазами.

— Смотри… эти крошечные кристаллы. Маги Карсультьяла изготавливают этот порошок из корней или лепестков некоторых ядовитых цветов джунглей — они мастера по утонченным ядам!

— Тебе ли об этом знать! — усмехнулся Лутвион, но его потная физиономия озадаченно вытянулась.

— Наш лекарь Вирел поведал мне многое из тайных наук, чтобы убить время, когда я лежала со сломанной ногой. Он учился некоторое время в Карсультьяле — достаточно долго, чтобы усвоить их секреты заодно с пороками. Вирел воспользовался слабыми препаратами такого рода, чтобы приглушить боль. Оммем! Ну и сны меня посещали! Сам же он, бывало, вдыхал пары своих порошков через странную трубку — возможно, именно это его и доконало, — вот откуда я помню этот запах. Наверно, это один из опаснейших порошков, которыми тешатся маги. Убийца проскользнул в опочивальню, рассыпал порошок из плотно закрывающейся склянки и удалился. Спящий не почувствовал запаха.

— Они исчезают! — воскликнул Лутвион, указывая на кристаллы.

— Похоже, они испаряются, — размышляла Терес. — Они плавятся в воздухе, не оставляя через несколько часов следов, кроме слабого запаха. — На глазах у всех кристаллы быстро улетучивались. — Кажется, тепло от лампы ускоряет процесс… как в трубке Вирела.

Все завороженно кивнули, не отводя стекленеющих глаз от полоски темной материи. У Терес вдруг ослабели ноги.

— Окна! Откройте эти проклятые окна! — крикнул отошедший от тесной толпы Кейн. — Бросьте материю и подойдите, чтобы подышать свежим воздухом. Эти испарения опаснее, чем вам кажется!

Они повиновались ему, как сомнамбулы, и неверной пьяной походкой приблизились к распахнутым стражниками окнам. Послушно высунув головы в туманную ночь, они жадно насыщали легкие свежим воздухом.

— Все равно что опьянеть — сильно опьянеть, — пробормотала Терес, ощущая, как постепенно рассеивается туман в голове.

— А похмелья могло и не быть, — предостерег Кейн. — Итак, смерть часового прояснилась. Убийца, явно проникший в эту комнату до того, как часовой занял пост, обрызгал подушку слишком большим количеством яда — наверно, для того, чтобы на ней оставались кристаллы, когда Лутвион решит наконец лечь спать.