Выходка Ристокона сыграла на руку Кейну. Я выразил надежду закончить войну мирным договором после разгрома вторгшегося войска Малхиона. Сами понимаете, как отнесся к такому повороту событий Кейн; ведь он намеревался продолжать войну. Возможно, он в любом случае попытался бы освободить Терес, поскольку она была моим главным козырем в переговорах. Но случилось так, что Ристокон невольно подтолкнул Кейна к решительным действиям. Он помог Терес бежать и отправил ее в Бреймен с уверениями в том, что за моими мирными предложениями кроется план вторжения, затем убедил меня в том, что Малхион откажется подписать договор. Служанки рассказали о попытке Ристокона совершить насилие, но они были в кладовке, когда появился Кейн, поэтому его роль в побеге осталась неизвестной, и я предположил, что Терес проскользнула мимо нас, воспользовавшись неразберихой.

Но Кейн не принял в расчет коварство реки. Терес наткнулась на его убежище, и он почему-то сохранил ей жизнь в Арелларти. Тем временем он сообщил Малхиону, что я втайне казнил его дочь, тем самым продолжая разжигать между нами пламя войны. Терес рассказала нам об угрозе, которую Кейн замышляет в Арелларти. Не решись она на побег, мы наверняка оставались бы марионетками в его руках до тех пор, пока он не счел бы необходимым обрушить на наши обессиленные войной земли всю мощь древнего чародейства.

— Этот человек невероятен! — воскликнул Асбралн. — Подумать только о его блестящем замысле, этом шедевре безжалостной интриги ума, достойном гения! Но кроме политических махинаций он преследует сумасбродную цель оживить погребенные в веках колдовские чары! Так с кем мы сражаемся?

— Тайна может быть скрыта глубже, чем мы полагаем, — объявил Дрибек. — Благодаря некоторым загадочным — и, очевидно, безумным — намекам Кейна Терес удалось возродить в памяти несколько поразительных фактов. Полночи я просматривал свою библиотеку и обнаружил нечто более зловещее, нежели простое совпадение. Читал ли кто-либо из вас работы Кетрида?

Кремпра скривился:

— Кузен, сейчас не время бахвалиться своими…

— Нет, время! — нетерпеливо перебил Дрибек. — Быть может, капля внимания к истории пошла бы нам на пользу и раньше. А теперь вкратце, чтобы не утомлять вас: Кетрид был величайшим мудрецом своего столетия. Он больше других повлиял на усиление Карсультьяла, первого крупного города человечества. Именно жители Карсультьяла — и особенно Кетрид — спасли из руин старых цивилизаций Земли фантастические легенды о знаниях, возвысивших за одну ночь нашу младенческую расу от полуварварства, последовавшего за падением Золотой эры, к цивилизации, которой мы ныне наслаждаемся, кстати не испытывая ни малейшей благодарности к тем, кто дал нам эти знания.

Кетрид бороздил чужие моря, исследовал неведомые берега и новые земли, где нашел павшие города древних народов Земли; его приключения воспеты в эпосе. Знания, возвращенные им в Карсультьял, легли в основу этой цивилизации, откуда распространились на весь род человеческий. Мы ничего не знаем о последнем морском путешествии Кетрида, поскольку команда его огромного корабля «Йосал-Монир» и сам Кетрид бесследно исчезли.

Дрибек заглянул в роскошно переплетенную книгу.

— У Кетрида был близкий друг — советник, коллега и собрат по оружию — незнакомец, путешествующий с ним и, очевидно, сыгравший большую роль в его открытиях. Этого друга звали Кейн.