Корсары отпихнули ногами догорающие тела и пошли вперед.

— Мы уже близко! — прорычал Гурон сквозь сжатые стальные зубы. — Так близко!

Тиран обернулся к воинам Восьмого легиона, чтобы отчитать их за проявленную нерешительность и поощрить пробиваться вперед, к великой совместной победе. Но когда Кровавый Корсар развернулся, коридор позади был пуст, не считая трупов убитых им Странствующих Десантников. Пламя все еще облизывало обнаженные участки кожи. Болтеры превратились в оплавленные серые бугорки, лужами растекавшиеся по камню.

Повелителей Ночи и след простыл.

В небе над Виламом выстраивались новые созвездия. Какое-то время Вариил удовлетворенно следил за их появлением с наблюдательной палубы корсарского корабля «Венец несчастья». Проплывающие мимо крейсера казались ему акулами, собирающимися на запах крови в черной воде.

Это были его братья, и хлынувшая в систему Вилы могучая армада являлась величайшим воплощением того, чего они достигли совместными усилиями. А внизу, беззащитный и беспомощный, виднелся их самый ценный за всю историю приз.

Мимо продрейфовала «Гордость Макрагге», еще одно трофейное судно. На его перекрашенном корпусе гордо красовались богохульные символы из желтой меди. Вариил несколько минут наблюдал за тем, как крейсер проплывает мимо. Его взгляд задержался на Звездах Пантеона, вырезанных на броне корабля.

Палуба задрожала под ногами апотекария — это «Венец» затрясся, спускаясь в верхние слои атмосферы и занимая низкую орбиту. Вариил мог различить «Яд первородства» на самом краю флотилии. Суда поддержки окружали его стайкой рыб-прилипал. Крейсера поменьше жгли двигатели, стараясь не отставать от огромного боевого корабля. «Яд первородства» курсировал вокруг кораблей Красных Корсаров и поливал огнем своих могучих батарей отключенные орбитальные платформы. В своей мстительной ярости он был не одинок: несколько судов, следующих другими курсами, превращали ракетные платформы и спутники системы обороны в груды обломков.

Этот космический мусор на мгновение освещал космос яркими вспышками, сталкиваясь с пустотными щитами «Яда первородства». По мерцающему энергетическому полю бежала радужная рябь. Отброшенные с изначальной орбиты силой взрыва, несколько крупных обломков рухнули в атмосферу. Их падение выглядело отсюда медленным и почти грациозным. Вариил наблюдал за тем, как, повертевшись, они сгорали, растворяясь в беззвучном атмосферном пламени притянувшей их планеты.

Обернувшись, он почти сразу обнаружил то, что искал. Полуночно-синий на фоне межзвездной черноты «Завет крови» темнел в самом сердце армады, как копье с длинным наконечником. С зубчатой кормы ударного крейсера смотрел крылатый череп Нострамо. Его слепые глазницы через весь флот уставились прямо в глаза апотекария.

Вариил все еще не мог оторвать взгляд от корабля Восьмого легиона, когда механически взвыли сирены, подающие сигнал к высадке. Апотекарий отвернулся от иллюминатора, надел шлем и настроился на истошную разноголосицу в воксе.

— Говорит Вариил.

— Живодер, это Касталлиан.

— Привет, чемпион.

— Я пытался связаться с тобой, брат. Лорд Гурон достиг успеха.

На заднем плане слышались шаги, стук и лязг.

— Где ты?

— Хранилища… В хранилищах геносемени все еще не стабилизировалась температура. Мы не можем принять и законсервировать то, что вы заберете с поверхности, пока они в таком состоянии.

— В смысле — «все еще»? Я не понимаю.

«Нет, — подумал Вариил, — конечно не понимаешь».

— Я сделал не меньше тринадцати записей в течение последнего месяца, где повторял, что хранилища нашего корабля ведут себя слишком непредсказуемо.