— Давай поговорим об этом завтра, — предложил Михаил. — Этот долбаный Сержант наверняка опять что-нибудь придумает, нужно как следует выспаться.

День начался как обычно — с пронзительного крика Сержанта:

— Подъем, уголовнички!

Более отвратительного голоса Чертанов не слышал за всю свою жизнь, особенно остро это ощущалось по утрам.

Через несколько минут все собрались на небольшой площадке перед землянками. Там уже стояли Сержант и его подручные.

Окинув неровный строй суровым взглядом, Сержант отрывисто сообщил:

— Сегодня ночью из нашего лагеря ушло четыре человека. Весьма необдуманный поступок с их стороны. Хотя в какой-то степени их можно понять. Развлечений здесь, в лесу, никаких, жратва — так себе! Что сготовим, то и сожрем… Даже девочек нема. Но хочу напомнить, что каждый из вас давал обещание, что останется в лагере до окончания курсов. Следовательно, своим поступком они поставили себя вне закона! Причем вне закона дважды! Один раз перед государством, а в второй перед нами. — Помолчав немного, он со значением продолжил: — Я хочу сказать, что наша учеба продолжается. Правда, я никак не думал, что она может пойти в столь форсированном режиме. — Улыбнувшись, Сержант показал крепкие зубы. — Итак, даю вам десять минут на сборы. С собой взять сухой паек и дополнительный боекомплект. Ваша цель — эта четверка. И предупреждаю, не следует приближаться к ним более чем на пятьсот метров! Каждый из этого квартета очень неплохой стрелок. Всем понятно? А теперь — расходись!

Глава 5 ПРАВО НА ОТСТРЕЛ

Чертанов был потомственным охотником. Ружье в его семье было такой же обыденной вещью, как ложка или, к примеру, сапоги. В семье было заведено, что, даже выходя во двор по большой нужде, они брали с собой карабин. Тайга-то за околицей! Михаил любил оружие и, как всякий охотник, верил, что оно наделено душой. Ему всегда приятно было ощущать его тяжесть, прикладывать щеку к отполированному прикладу, разбирать его, вдыхать запах оружейного масла.

Но одно дело охотиться на зверя, и совсем другое — целиться в оптический прицел в человека.

В этот раз ему придется охотиться на человека.

— Ты знаешь, кто убежал? — спросил Святой, топая следом за Чертановым.

— Знаю, что эти пацаны сплели лапти из воркутинской колонии, — ответил Михаил.

— Кто они такие?

— Все четверо служили в морской пехоте где-то под Владивостоком. Прекрасные стрелки! Чего-то у них там случилось… Они перебили караул и отправились на «вольные хлеба», прихватив с собой автоматы. Начальство подняло по тревоге целую дивизию, пытались их разыскать. Раза три даже окружали, но они всякий раз уходили, оставляя за собой трупы. Поймали их совершенно случайно: завалились как-то к леснику в избенку, а тот уже успел получить на них наводку, вот и напоил их «заряженной» водкой. А как морпехи вырубились, связал их как следует, да и отвез на телеге в гарнизон. Честно говоря, я очень удивлен, что они нас не прирезали.

— Это пожизненное, — уважительно сказал Святой.

— То-то и оно.

— Как же они выкрутились?

— А вот выкрутились… Кому-то заплатили, кого-то припугнули. У них откуда-то появились очень сильные покровители. Поэтому они и оказались здесь.

Местность, по которой они шли, была сильно заболоченной, сапоги с громким чавканьем проваливались в густую вязкую жижу, тревожа при этом тучи комаров.

— А мы правильно идем-то? — засомневался вдруг Святой. — А то, сам понимаешь, не в кайф делать крюк.