Усмехнувшись, король обернулся к Стивену.

– Ну, Уимберлей. Тебе удалось приодеть, отмыть ее, но удалось ли тебе превратить цыганку в леди?

Стивен скрестил руки.

– Она перестала красть лошадей.

– Я горжусь своей дружбой с цыганами, – взорвалась Юлиана. – Родион принадлежит табору, который приютил меня, когда я оказалась без крова. И поэтому, я умоляю вас: освободите его.

Она взглянула на Джилли, та стала совсем пунцовой.

– А кроме того, – добавила Юлиана с добрым юмором, – он очень нравится моей горничной, а она – безобидная душа.

Король погладил бороду и указал толстым унизанным кольцами пальцем на заколотую тушу оленя.

– А как насчет убитого оленя? Вы, конечно, понимаете его ценность. Даже лорду Уимберлею, охраняющему мои охотничьи угодья, требуется специальное разрешение для охоты на оленей.

Юлиана посмотрела на Стивена, и Стивен увидел в ее глазах столько эмоций: мольба, сожаление и непреклонная гордость. Не отрывая от него глаз, Юлиана произнесла:

– Ваше Величество, мой муж компенсирует вам стоимость оленя.

– Очень мило, – произнес Генрих, а все присутствующие затаили дыхание. – Ну, Уимберлей? Да, тут уж женитьбой не поможешь. Сколько ты мне заплатишь за освобождение цыгана?

У всех присутствующих рты открылись от удивления. Стивен окаменел, испытывая желание придушить свою жену. Сначала она выставила его лжецом перед королем, хотя он лгал для ее защиты. Затем она унижается из-за Родиона, своего цыганского возлюбленного, как все считали, хотя ей должно быть понятно, что он не позволил бы, чтобы этого придурка разорвали на части. А теперь она ждет, чтобы он предложил цену за спасение шкуры этого цыгана.

И все же было что-то таинственное в ее взгляде: она гипнотизировала его и возбуждала. Чары Юлианы лишили его воли и принудили произнести: «Мой управляющий выплатит вам сто крон, сир».

Возгласы удивления раздались повсюду. Эта сумма в десять раз превышала стоимость оленя.

– Договорились, – воскликнул король, явно довольный Стивеном, Юлианой и своей собственной хитростью. – Отпустите египтянина, и пусть убирается с моих глаз. Надеюсь, они смогут доказать, что их присутствие можно терпеть.

– Они мастера на забавы, Ваша светлость, – быстро заметила Юлиана.

Король ласково похлопал Юлиану по спине, не спуская с нее глаз.

– Сегодня на ужин мы будем есть тушеную оленину, а затем я закушу чем-то еще более вкусным.

Сидя по правую руку от короля, Юлиана заметила, что он много пил и пьянел с каждым бокалом все сильнее. Стивен, сидевший по другую сторону, смотрел прямо перед собой и пил не меньше, но оставался трезвым.

Зал был заполнен придворными. Они сидели за наскоро сооруженным столом. Их звенящий смех эхом отдавался от сводчатых балок потолка. Сверху со стропил свисали железные в форме короны подсвечники, на которых стояло множество свеч.

Вместе с пылающим камином они ярко освещали огромный зал. В галерее, расположенной над помостом, играли музыканты.

Возможно, уже в сотый раз Юлиана бросала взгляд на мужа. Она старалась убедить себя, что это тот же самый человек, который в тот памятный день обнимал ее и страстно целовал. Она не могла поверить, что это происходило на самом деле. Сейчас он был холодным и далеким, как русские степи в самую суровую зиму.

Его можно понять, подумала она. Он ведь хотел, чтобы она оставалась в башне, просил ее спрятаться.

Теперь, когда Юлиана чувствовала, как толстые пальцы короля касались ее колена, ей стало понятно, почему.

Она вдруг резко поднялась, чуть не перевернув свой стул.

– Ваше Величество, – произнесла она как можно вежливее.